Безнаказанность лжесвидетей - одна из главных проблем правосудия

Если мы введем клятву свидетелей перед дачей показаний, я думаю, она сработает, и дополнительный процент лиц, уже отказавшихся лжесвидетельствовать, она повысит. Другое дело, что она не является панацеей. Ложные показания идут от слабого качества следствия. Когда доказательства основаны на субъективном факторе, на показаниях 1-2 свидетелей, и производных, всяких экспертизах, экспериментах, и они ставятся во главу угла. тогда это негатив. Эту проблему надо решать помимо клятвы качественной и огромной работой по сбору доказательств. Главное, не завязывать доказательства только на показания и их оценку, ложные они или не ложные.

По поводу лжи в суде вследствие запугивания, то я как практикующий юрист, категорически против. Механизм защиты от тех же бандитов существует, это защита свидетелей. Очень большие средства на это выделяются, и механизм этот работает. Он не так очевиден для обывателя и для журналиста, но он работает. Поэтому не нужно идти к бандитам, нужно идти в отделение, и при определенных условиях помощь будет.

Еще в конце 90-х гг. я столкнулся с обсуждением этой тематики на уровне генеральной прокуратуры, министерства внутренних дел, еще тогда стоял вопрос проблемы ложных показаний, механизма их реализации в суде, и ответственность за них была одной из краеугольных проблем. Почему люди лгут в суде, и им за это ничего нет? Правоприменительная практика, статистика ее были мизерными. На моей памяти даже пытались ввести уголовную ответственность для адвокатов, использовавших свидетелей, чьи показания были лживыми. Хотя, конечно же, такое ноу-хау не прошло, и понятно почему. Не только адвокат отвечает за ту юридическую базу, которая предоставляется в суд, сами свидетели либо подтверждают свои показания, либо пользуются примечанием к статье и отказываются от дачи показаний, если оказывается, что они лживы.

У нас участники процесса – сторона обвинения, сторона защиты. Поэтому если свидетель привлечен, он занимает сторону либо обвинения, либо защиты, этим можно обусловить его мотивацию солгать. Либо он вынужден соглашаться с навязанной позицией следствия, если мы говорим о ложности показаний свидетеля обвинения, либо поддерживает сторону защиты. Вопрос привлечения к ответственности следователя тоже не проработан. Сложно говорить о его ответственности за представленные доказательства в виде показаний, когда свидетель начинает от них отказываться. Еще не забывайте о том, что мотив у такого свидетеля, поддерживающего позицию следствия, с которой он сам может быть и не согласен, в том числе и в том, чтобы выгородить себя. Сейчас у нас идет интересное обсуждение в юридической сфере вопроса сделки со следствием. Когда обвиняемый, обладая иммунитетом, на даче показаний не предупреждается за ответственность за дачу ложных показаний, будучи обвиняемым, дает показания, выгораживая себя, привлекает придуманных им виновных каких-то лиц, чтобы заключить сделку со следствием, и потом этот самый обвиняемый выходит по делу в процесс со стороны следствия уже как свидетель обвинения. Что делать судье, когда выясняется лживость его показаний? Возвращаться к ранее вынесенному приговору, когда он проходил как обвиняемый? Невыгодно. Это правовой конфликт, и он до сих пор не разрешен. Здесь такой громадный гордиев узел, который надо разрубать. Далеко ходить не надо, тоже самое дело «киллера с собачкой». 

14.08.2015

Сергей Шенкнехт