"Экономическая посадка" в судах Чебоксар

Умереть в Верховном суде – это не сложно?
 

Случай в Верховном суде Чувашии

Не возьмемся утверждать, что отношение надзирателей и тюремных врачей к подследственным в российских пенитенциарных учреждениях в связи с большим общественным резонансом темы в корне изменилось. Тем не менее, смерти в «Бутырке» консультанта инвестиционного фонда Hermitage Capital Management Сергея Магнитского, а затем директора компании «КИТ-Элит-недвижимость» Веры Трифоновой в СИЗО «Матросская тишина» заставили власти высшего уровня обратить внимание на положение дел в области медицинской помощи обвиняемым. Похоже, теперь на очереди – та же проблема, только уже в стенах суда.

В июне 2005г. на суде во время рассказа бывшего заложника Беслана в обморок упал конвоир. В августе 2011г. чиновник медицинского управления Минобороны Алексей Никитин упал в обморок в ходе рассмотрения ходатайства следователей о продлении срока ареста. В октябре вице-мэр Екатеринбурга Виктор Контеев потерял сознание в зале суда. В ноябре на оглашении решения Нагатинского суда Москвы об аресте на 2 месяца упала в обморок Жанна Суворова, сбившая 2 пешеходов на Бирюлевской улице…

Кто-то, возможно, и вспомнит такие факты из не столь уж давних колонок новостей, и то потому только, что сами расследования относятся к разряду нашумевших. А кто-то нет, – и только потому, что подсудимые остались живы. Так что говорить о том, что подобные ситуации по-тихому происходят в залах судебных заседаний и приводят в бессильное возмущение лишь их непосредственных свидетелей, казалось бы, нет и смысла. Если бы это не происходило по всей стране чуть ли не ежедневно. Если бы не становилось ясно: помощи медиков можно не дождаться, потому что даже «скорая» не застрахована от опоздания. В августе 2005г. в Волгоградском областном суде московского адвоката Николая Бекеша не удалось спасти во время судебного заседания от сердечного приступа.

Корреспондент портала «ЗАКОНИЯ» оказался свидетелем одного из последних случаев, который тоже вполне мог закончиться трагически. 19 января 2012г. на заседании кассационной инстанции по уголовному делу руководителей "Волжской ипотечной корпорации" в Верховном суде Чувашской Республики лишилась чувств сотрудница «ВИК» Валентина Косарева.

В конце октября 2011г. Московский районный суд Чебоксар на основании ч. 4 ст. 159 (мошенничество) УК РФ приговорил ее к 2 годам лишения свободы с отбыванием срока в колонии. После вынесения приговора Косарева около 3 месяцев содержалась в женской колонии, а не в СИЗО, как положено в случае, если решение суда не вступило в законную силу. Результатом кассации остались те же 2 года с изменением реального наказания на условное. В ходе оглашения определения судебной коллегии о собственном освобождении подсудимая рухнула на пол.

«Моя подзащитная так сильно ударилась головой, что до сих пор не помнит, что было в тот день в суде, – рассказал представитель интересов Валентины Косаревой Владимир Павлов. – Кроме родственников и адвоката подсудимой никто не обращал на происшествие внимания. Присутствующие в зале судебного заседания не могли оказать хотя бы первую помощь, кроме воды в суде не имеется никаких лекарственных препаратов, к счастью, у кого-то нашелся нашатырь... Медика среди нас не было, а вызванная «скорая помощь» подъехала к зданию суда уже по окончании заседания. А если бы это сердце?..».

Самое удивительное, что Валентина Косарева, по закону подлежащая немедленному освобождению из-под стражи в заседании суда кассационной инстанции, еще 5 дней находилась под арестом. По словам адвоката Владимира Павлова, «Косареву из зала судебного заседания унес полицейский конвой». Лишь на следующий после суда день адвокату удалось разыскать подзащитную. «Освобожденная» была доставлена в ФКУ ЛИУ-7 г. Цивильска в сопровождении 6 автоматчиков с 2 немецкими овчарками... Впору вновь не устоять на ногах.

Судя по информационным сообщениям, в ситуациях, связанных с резким ухудшением состояния здоровья подсудимых (что в целом неудивительно, учитывая экстремальность обстановки, длительное пребывание в заключении и т.д. ) или иных присутствующих в зале суда, в роли «скорой помощи» нередко приходится выступать судебным приставам. Безусловно, хорошо, что часть из них умеет оказывать первичную медицинскую помощь, независимо от того, кто окажется «пациентом»: подсудимый, адвокат, конвойный, журналист или судья, который и в мантии остается обычным человеком, с теми же сосудами, сердцем и всем прочим, что может так неожиданно отказать при нервном перенапряжении. А если плохо станет приставу?

Самое время задуматься, должен ли в зале заседания во время судебного процесса находиться штатный профессиональный медицинский работник. В чьих полномочиях разрешить его присутствие и действие в случае необходимости оказания первой помощи подсудимому? Или, может быть, стоит организовать в судах дежурство бригады «скорой помощи»?

На самом деле вопрос даже проще. Что вообще важнее: торжество справедливости или человеческая жизнь?