Цитата:
Сообщение от Moscowgirl ►А вообще ЕС обязывал РФ выплачивать компенсации почти по 200 тыс евро
Вообще-да
применительно к проблеме автора.....последствия опять таки более тяжелые....а сумма явно менее 10 млн рублей
Владимир Романов против России
(Vladimir Romanov v. Russia)
(N 41461/02)
По материалам Постановления
Европейского Суда по правам человека
от 24 июля 2008 года
(вынесено I Секцией)
Обстоятельства дела
В июне 2001 г. сотрудники следственного изолятора, в котором содержался заявитель, вошли в его камеру и с целью вынудить заключенных покинуть ее избили их резиновыми палками. Они продолжали избивать заявителя и после того, как он был выдворен в коридор и упал на пол. Он был незамедлительно осмотрен дерматологом изолятора, который отметил кровоподтеки продолговатой формы на его ногах и спине. Впоследствии он был помещен в больницу изолятора, где врачи установили у заявителя травму грудной клетки, причиненную тупым орудием. Ему также была сделана операция в связи с разрывом селезенки. Со ссылкой на рапорт о происшествии, составленный в следственном изоляторе, государство-ответчик утверждало, что сотрудники изолятора были вынуждены прибегнуть к силе в связи с неспокойной ситуацией в камере заявителя, которая могла перерасти в беспорядки во всем изоляторе. Прокурор принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников изолятора, поскольку счел их действия законными. Заявитель впоследствии начал судебное разбирательство, требуя компенсации. Суды постановили, что применение к заявителю силы было законным, но с учетом причиненного вреда, представляющего угрозу для жизни, и недостаточного контроля над сотрудниками со стороны следственного изолятора ему была присуждена сумма, эквивалентная 960 евро. В 2002 году заявитель был осужден за грабеж при отягчающих обстоятельствах и приговорен к лишению свободы. Приговор суда был основан, в частности, на показаниях предполагаемого потерпевшего от грабежа, полученных во время предварительного расследования. Потерпевший находился за границей и поэтому не предстал перед судом, и его показания были оглашены.
Вопросы права
По поводу соблюдения требований Статьи 3 Конвенции, что касается предполагаемого жестокого обращения. Использование резиновых палок в деле заявителя было основано на законах "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" и "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений". Применение физической силы могло быть необходимо в отдельных случаях для обеспечения безопасности, поддержания порядка или предотвращения преступлений в исправительных учреждениях. Однако Европейский Суд не усматривает причин, которые делали бы необходимым применение резиновых палок в отношении заявителя. Напротив, действия сотрудников изолятора были несоразмерны неповиновению, в котором обвинялся заявитель. Сотрудники изолятора могли быть вынуждены прибегнуть к физической силе для выдворения заключенных из камеры, но Европейский Суд не убежден, что их избиение палками способствовало достижению этой цели. Более того, Европейский Суд не считает установленным, что заявитель активно сопротивлялся сотрудникам изолятора. В документах следственного изолятора он не фигурировал как один из активных участников происшествия. Упоминание об активной роли заявителя впервые появилось в постановлении прокурора. Такое несоответствие не было разъяснено. Учитывая, что сотрудники изолятора продолжали наносить побои, даже когда он подчинился приказу покинуть камеру и упал на пол, использование резиновых палок в отношении заявителя являлось формой расправы. Такое карательное насилие было с умыслом направлено на то, чтобы заставить его почувствовать страх и унижение, а также сломить физическое или моральное сопротивление. Травмы должны были причинить ему серьезную физическую боль и глубокие душевные страдания и привели к продолжительному расстройству здоровья. Таким образом, заявитель подвергся обращению, которое может быть признано пыткой.
По поводу соблюдения требований Статьи 3 Конвенции, что касается наличия у заявителя статуса жертвы нарушения Конвенции и эффективности расследования. Вопрос о наличии у заявителя статуса жертвы нарушения Конвенции тесно связан с вопросами о том, было ли эффективным расследование обстоятельств дела и являлась ли присужденная компенсация достаточным возмещением за перенесенные страдания. Хотя Европейский Суд не убежден, что судебные решения о присуждении заявителю компенсации представляли собой признание по существу нарушения Статьи 3 Конвенции, он счел возможным исходить из такого допущения. Заявитель получил, по крайней мере, частичную компенсацию в связи с жестоким обращением, которому он подвергся. Однако в делах о преднамеренном жестоком обращении нарушение Статьи 3 Конвенции не может быть исправлено исключительно посредством присуждения компенсации потерпевшему, поскольку такое положение позволяло бы государству уклоняться от преследования и наказания виновных лиц, и общий правовой запрет пыток и бесчеловечного и унижающего достоинство обращения был бы неэффективен на практике. Таким образом, Европейский Суд также должен проверить эффективность расследования.
Что касается его быстроты, администрации изолятора потребовалось три дня, чтобы поставить органы прокуратуры в известность о происшествии, и это промедление могло привести к утрате доказательств. Что касается тщательности, то не было проведено оценки количества и характера травм заявителя, учитывая различные версии событий. Прокурор ссылался на три медицинских заключения, составленных только врачами изолятора, которые содержали ограниченный объем медицинских сведений и не включали объяснения заявителя, касающиеся его жалоб. Аналогичным образом оценка доказательств была избирательной и непоследовательной, выводы основывались преимущественно на показаниях сотрудников изолятора, достоверность которых также порождает сомнения. Вызывает удивление, что не представилось возможным установить заключенных, которые были очевидцами побоев и могли сообщить сведения, имеющие отношение к делу. Кроме того, отсутствовали любые попытки исследовать, какую степень физической силы применяли сотрудники изолятора и была ли она необходима и соразмерна обстоятельствам. Прокуратура, в отсутствие независимых доказательств, признала, что сотрудники изолятора законно применили силу к заявителю в связи с физическим сопротивлением с его стороны. Наконец, суды страны основывали свои решения на выводах прокуратуры; очевидцы происшествия, включая самого заявителя и сотрудников изолятора, которые избивали его, не были заслушаны лично. Европейский Суд особенно поражен тем фактом, что суды взыскали в пользу заявителя компенсацию только в связи с отсутствием надлежащего контроля над сотрудниками со стороны следственного изолятора.
В свете названных упущений реакция властей на серьезное происшествие, в ходе которого его представителями было допущено преднамеренное жестокое обращение, была неадекватной и неэффективной, и предпринятые меры не обеспечили заявителю надлежащее возмещение. Таким образом, заявитель мог считаться жертвой нарушения Конвенции в значении Статьи 34 Конвенции. Следовательно, имело место нарушение Статьи 3 Конвенции в материально-правовом и процессуальном аспектах.
Постановление
По делу допущено нарушение требований Статьи 3 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 20 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда.
1
«Закония» в соц. сетях