Рубен Маркарьян. Точка зрения.
Проблема жуликов от медицины многопланова. В государственных клиниках – в ФГУПах, где стоит дорогостоящее оборудование, могут оказаться врачи, которые этим оборудованием пользоваться не умеют. И в частных клиниках могут работать врачи, которые умеют пользоваться оборудованием, но его там нет, или оно не современное. Необходимо отделять мошенников от врачей. Мы не имеем права смешивать эти две сферы: мошенничество и врачебную деятельность. Врач имеет право на ошибку, но не имеет право на халатность. Есть определённый регламент, по которому врач должен действовать, назначить дополнительные диагностические процедуры при наличии подозрений, например, на онкологию. Но бывают такие случаи, когда врач при том, что диагностическое оборудование показало тревожные симптомы, этого не сделал. Это – халатность, за которую хорошо бы привлекать к уголовной ответственности. Но, к сожалению, законодательство не имеет пока специальной статьи о врачебной ошибке.
Другое дело – мошенники, которые пользуясь доверием граждан, вводят их в заблуждение. И тут не важно: пульс он пощупает, стетоскопом прослушает или по коленке постучит и скажет: вам жить осталось два дня, если кредит не возьмёте. Это к врачебной деятельности отношения не имеет.
Но есть еще и третья составляющая, самая неприятная: когда серьёзные структуры, занимающиеся медициной, лоббируют свои интересы и стараются уничтожить мелких конкурентов. В небольших частных клиниках могут оказаться хорошие врачи, но нет дорогостоящего оборудования, но клиенты к ним ходят, как к хорошим специалистам. А крупные игроки на рынке, в частности, поставщики оборудования, пытаются «продавливать» свои интересы. Сканеры, томографы стоят немалых денег, и их надо финансово «отбить». Если аппарат стоит миллион евро, чтобы это сделать, надо через него платно провести уйму людей. Поэтому среди медицинских предприятий начинаются вражда, борьба за клиентов. Хотя на самом деле они инициированы другими игроками рынка.
Недавно появилась информация, что владельца инновационного бизнеса, который производит качественное медицинское оборудование, привлекли к ответственности за то, что мошенники пользовались этим оборудованием для установки фальшивых диагнозов. Но таким образом можно привлечь к ответственности производителей бейсбольных бит, если битой кому-то дали по голове. Как это ни парадоксально звучит, но логика правоохранителей в данном случае такова. Однако если врач увидел на снимке затемнение, которое может быть вызвано банальной гематомой, но решил пациенту сказать, что это рак и ему необходимо дорогостоящее лечение, то при чем тут оборудование?
Курить на работе – вредно, пить – само собой, нервничать – тоже. Чтобы защитить здоровье трудящихся, Минздрав написал программу «Укрепление здоровья работающих». Работодателям рекомендовано оборудовать вместо зон для курения «зоны для физических упражнений», где должна стоять «тарелка с яблоками». Физкульт-брейки надо проводить минимум раз в день. А ещё создать в офисах комнаты психоэмоциональной разгрузки с аромалампами, массажными креслами, ввести психологическое тестирование для мониторинга стресса на рабочем месте, для чего проводить «Кружки благополучия», обеспечить выбор питания для персонала, и предоставить «легкий доступ к свежим фруктам и здоровым закускам». Курильщиков – штрафовать, некурильщикам выписывать всякие плюшки в виде премий и дополнительных дней к отпуску, купить алкотестеры и проверять сотрудников на алкоголь.
Смесь благого с незаконным
Как заметил Олег Бабич, зампредседателя Федерации профсоюзов России в эфире радиоверсии «ЗАКОНИИ», программа – это «смесь благих пожеланий и ряда незаконных положений». Незаконных, потому, что, судя по «новациям», в ведомстве ТК РФ не читали. А там, между прочим, интересные вещи написаны. Например, что Кодекс и так предусматривает прохождение обязательных медосмотров, что за однократное появление на рабочем месте в состоянии опьянения работник может быть уволен. Что штрафовать законно можно только за доказанный прямой материальный ущерб, а остальные штрафы строго запрещены, и все попытки сегрегации по курительному принципу, что никак не связано с трудовыми качествами сотрудника, являются дискриминацией. И это записано не только в ТК, но и в ч. 3 ст. 37 Конституции РФ. Неужели так сложно было направить программу на согласование в Минтруд, чтобы там могли бы оценить законность тех или иных предложений и скорректировать их?
Релакс по Гоголю
Вместо разработки подобных программ, Минздрав лучше бы на совсем другие вещи внимание обратил. На низкое качество первичной медицинской помощи, которое обсуждается уже на самом высоком уровне. На вопрос госзакупок лекарств, который был провален в этом году. На обеспеченность отрасли кадрами и их зарплаты. Но, видимо, куда легче написать благие пожелания, а по сути, переложить всю заботу о здоровье работающих на плечи работодателя, который и так перегружен обязанностями и регламентами. Хорошие работодатели, кстати, и сами стараются ограничивать время перекуров, поощряют работников фитнес-программами, турникеты устанавливают. Кто же против здорового образа жизни?
Член комитета Госдумы по физической культуре, спорту, туризму и делам молодёжи, заслуженный тренер РФ Дмитрий Свищев предложил Минздраву опробовать свои рекомендации на сотрудниках своих учреждений. Благо, никакой программы не требуется, достаточно приказа министра. Перегруженным врачам-реаниматологам и хирургам очень пригодится. А на релакс-комнатах в офисах подразделений Минздрава предлагаю повесить таблички: «Храм уединённого размышления». Те, кто читал Гоголя, поймут.
04.09.2019
В этом году в Сибири по площади уже «сгорела» Бельгия, а к концу сезона «сгорит» целая Португалия. А все дело в базовом документе – Лесном Кодексе. Это его новая редакция отдала заботу о лесах на откуп регионам. И от мощной структуры лесхозов и почти двухсоттысячного штата лесников практически ничего не осталось. В Госдумe предложили возродить на местных и федеральном уровне министерства лесного хозяйства. Всё бы хорошо, но тут недавно по уголовному делу о незаконной сплошной санитарной рубке в природном заказнике «Туколонь» был задержан как раз министр лесного комплекса Иркутской области. Так что это не самая удачная идея.
Хороший выход предложил в своё время экс-глава финансово-экономического департамента МЧС Раис Ахмадеев: вернуть контроль охраны лесов от пожаров на федеральный уровень, лесам – статус общенародного достояния, а лесников – в леса. Но это оказалось никому не надо. Как и не нужны, видимо, вертолёты и пожарные машины, купленные МЧС в 2016 году вместо амфибий, которые четыре года кряду обещал, но так и не поставил производитель. За что в отношении Ахмадеева возбуждено целое уголовное дело за, якобы, нецелевое использование средств. Хотя эта «нецелевая» техника сейчас тушит те самые пожары в Сибири, против которых все так борются.
Чтобы победить ежегодные сибирские армагеддоны, нужно восстановить штат лесников и их зарплат хотя бы до уровня советского. Увеличить парк противопожарной техники тоже до уровня советских времён, а не судить за это. И, разумеется, использовать новые технологии. Зачем у нас на орбите летает целая группировка спутников, которая может видеть сигарету в руках прохожего, а уж тем более масштабную вырубку или пожары? Почему бы мониторинг этого не поручить МЧС, как незаинтересованному ведомству? А уже потом в законах подробно расписать зоны ответственности за тушение пожаров и дополнительные меры ответственности за ЧП и варварские рубки. Иначе лет через сто там уже гореть будет нечему.
14.08.2019
К двум российским бедам: дураки и дороги добавилась третья: каршеринг. Уже давно пора понять, что в случае с западными инициативами действие «CtrlC - CtrlV» не работает. Тамошние водители безупречно законопослушны ровно настолько, насколько тамошняя дорожная полиция к ним сурова и беспощадна, а наказание неотвратимо. В российском варианте получилось: «запрягай, поехали, однова живём!» Только наши эксперты хотели победно обсудить преимущества нового сервиса, как случились такие страшные ДТП на Невском и Кутузовском, что пришлось разворачивать дискурс в другую сторону. А полиция объявила охоту на каршеринговые авто и даже вынесла аварии с ними в отдельную статистику. Только за четыре месяца зарегистрировано 132 ДТП с каршеринговыми авто, четыре человека погибли, 169 ранены, задержаны 23 преступника.
Долго запрягаем
Как отметила в эфире радиоверсии «ЗАКОНИИ» Президент экспертного центра «Движение без опасности» Наталья Агре: «Много людей получают права на управление транспортным средством, но не могут приобрести автомобиль. У них нет часов наезда и опыта. Кроме вождения в нетрезвом виде, покупки подложных аккаунтов, мы неоднократно слышим об использовании данных автомобилей для закладок наркотических средств и так далее». Дешевизна и бесконтрольность каршеринга притягивает не только ответственных водителей, но и маргиналов. А проблема в том, что такие инновационные проекты развиваются намного быстрее, чем законодательство. Наши эксперты озвучили различные предложения: от установки алкозамков, обязательной верификации с правом полиции проверять аккаунты до необходимости в корне изменить всю систему безопасности дорожного движения, вернуть ГИБДД на дороги, как предлагает Глава Движения автомобилистов России Виктор Похмелкин. С последним соглашусь: можно, конечно, разработать меры по борьбе с нарушителями, но лучше не создавать условия для таких нарушений.
Идиотентест
Вернёмся к европейскому опыту. Для водителя-немца нет хуже наказания, чем медицинско-психологическая экспертиза. В просторечии «идиотентест». На него обычно отправляют после того, как полиция зафиксировала нарушение и, чаще всего, временно лишила прав. Немцы считают, что если ты совершаешь одну и ту же ошибку, то тебе явно нужна экспертиза. Без неё права не отдадут. Она может длиться год и стоить больших денег. Задаются каверзные вопросы, типа: «На поле стоят папа-бык, мама-бык и ребёнок-бык. К кому пойдёт ребёнок-бык, чтобы напиться молока?» (Правильный ответ: «мамы-быка не бывает»). Один неправильный ответ – пересдача. Читал про русских ребят, живущих в Германии, которые выпили, сели за руль и улетели в кювет. Одна бутылка водки и две бутылки пива обошлись им в справку о судимости, годовом лишении прав и 11 200 евро, из которых 1700 были потрачены на подготовку и прохождение теста на идиотизм. Говорят, что больше не пьют вообще. Вот когда западная психология в результате кардинальной смены системы безопасности на дорогах и отношения к этому общества приживётся и у нас, вот тогда и надо внедрять западные технологии. А пока им нечего делать на наших дорогах. Иначе мы так и будем наблюдать, как одна беда рулит другой, убивая ни в чем не повинных людей.
28.06.2019
Сервисом краткосрочной аренды автомобилей как автомобилист я не пользуюсь. Если не совершаю поездки на своём автомобиле, то беру такси. И моё предложение в отношении каршеринга значительно жёстче, чем предложения оснастить автомобили сервиса алкозамками – прекратить эту услугу за ненадобностью. Ведь не зря полицейские вынесли статистику ДТП с участием каршеринга отдельной строкой.
Можно, конечно, разработать меры по борьбе с нарушителями – водителями сервиса, но лучше не создавать условия для таких нарушений. Его дешевизна и бесконтрольность притягивает не столько ответственных водителей, но и маргиналов. Так ведь можно дойти до идеи бороться с наркоманами, а не с торговцами наркотиков. Да, каршеринг пришёл к нам из западных стран, мы скопировали эту услугу, она удобна и перспективна. Но на Западе есть и практика свободной продажи наркотиков, легализации проституции. Может, когда общество будет к этому готово, имеет смысл и у нас это легализовать, но уж точно не сейчас. То же можно сказать и о распространении услуги, не отвечающей и не обеспечивающей требований безопасности.
Мы все ведь можем пострадать от человека, который украл телефон, зарегистрировал или купил подложный аккаунт, не имеет водительских прав. И люди страдают, судя по данным той же статистики ГИБДД. По своему опыту скажу, что я уже забыл, когда в последний раз видел личный автомобиль, который ехал бы по газонам. Но сейчас водители каршеринговых автомобилей делают это сплошь и рядом, будто для них правила дорожного движения не писаны. Из чего я делаю вывод, что им всё равно, что их могут оштрафовать - они знают, что штраф их не найдёт. Значит, они ездят на данных другого аккаунта: моего, вашего, любого другого. А я не хочу, чтобы это происходило.
Как адвокат я понимаю, опасность других мошеннических и преступных схем с использованием каршеринга. Помните, у Голунова оказались наркотики, хотя он утверждал, что их быть не могло? Представьте, что этот каршеринг используют поставщики наркотиков. Вы садитесь на сидение, а там кокаин рассыпан. Через 200 метров вас останавливают сотрудники Наркоконтроля. И докажите им, что это не ваш кокаин. А если там наркозакладка под сидением? Один положил, другой через время должен был её забрать. А вы сели в этот временной промежуток в авто, и вас вдруг после проверки задержали и вам грозит до 15 лет тюрьмы. Тоже тогда будете говорить, что каршеринг хороший?
Если же пойти по пути предлагаемых установок различных контролирующих приборов – алкозамка, сканирования сетчатки глаза, отпечатков пальцев, камер видеонаблюдения, это приведёт к удорожанию услуги. Ею мало кто будет пользоваться, кроме тех, кто будет брать «покататься» А я не хочу, чтобы они просто катались. Автомобиль – это средство передвижения повышенной опасности.
Что касается тех, кто сейчас практически в открытую торгует аккаунтами в Интернете, то в уголовном законодательстве есть такое понятие, как оказание услуг, не соответствующих требованиям безопасности с санкциями от штрафа до реального тюремного срока. Но судя по тому, что эта торговля процветает, значит, либо штрафы небольшие, либо их не очень боятся.
Обороты олнайн-торговли в России достигают полутора миллиардов рублей, но при этом для наших граждан они напоминают лотерею. Того ли качества или размера поступит заказанный товар? В обычном магазине его можно для начала померить и просмотреть, а, если не подошёл, вернуть. На многих международных площадках онлай-системы досудебного урегулирования споров уже существуют. В одной из Канадских провинций с 2017 года для таких целей действует даже онлайн-арбитраж для договоров до 5 тысяч долларов.
Мы пока отстаём, но Министерство юстиции выступило с инициативой по созданию правовой основы онлайн-урегулирования споров. В электронном виде купили – в электронном виде и судимся. Очень удобно и в разы снижает затраты.
Но с другой стороны, я переживаю по поводу возможности потери работы из-за этого. Конечно, приятно сидеть у компьютера дома или на даче и в определенное время принять участие в разрешении споров как представитель стороны. Но такое представительство может осуществлять и компьютерная программа, машина, вот чего я боюсь.
В целом же, такой документ давно назрел. Некоторые наши площадки, не говоря уже о мировых лидерах рынка – китайских интернет-магазинах, такую систему у себя ввели, и это реально облегчает жизнь людей, повышает доверие к дистанционной торговле. Надеюсь, что внедрение системы повысит доверие и к электронной системе онлайн-урегулирования споров, как одной из первых ступеней цифрового правосудия.
В странах, где брачный договор является обязательным для вступления в брак, поступили так, чтобы разгрузить суды. Раздел имущества, как правило, сложный и долгий процесс, а в брачном договоре всё расписано, всё понятно – либо совместный режим использования имущества, либо раздельный. Если раздельный – значит, прописано, что на кого оформлено – тот и собственник. Если совместный, значит, супруги договорились, что делится всё пополам: деньги на счете, вилла и так далее. И суд ничего не будет выдумывать. Они там очень толковые ребята.
Я читал лекцию для сотрудников контрольно-ревизионных органов в Московском городском университете управления Правительства Москвы, и почему-то подумалось, что фиксируемое увеличение числа заключенных брачных договоров обусловлено не тем, что люди стали понимать выгодность этого, а потому, что чиновники стали заключать брачные договоры, отписывая всё на жён или мужей. Придут правоохранители за имуществом взяточника, а оно по документам не его.
Смысл брачного договора в урегулировании не всего спектра семейных отношений, а только имущественных. Поэтому, требования, сколько раз мыть посуду и другие, будут недействительны по нашему законодательству. Что касается имущества, в том числе, содержания супруга или супругу в случае измены, то, в принципе, можно это прописать. Практика не устоялась по этому поводу, ведь, в общем-то, это имущественные отношения: поделили имущество и собирались жить всю жизнь вместе, а тут не получилось. Инициатор распада семьи, которая является, по сути, и совместным предприятием, и должен нести ответственность и убытки, а не просто формально все делить пополам. Думаю, это войдёт в практику.
Что касается молодых людей, которые заключают брак и не думают о материальной стороне, витая в облаках, то, как говорится, после первого раза это проходит. Во второй и третий разы сразу заключают договор, чтобы понимать, что он нужен только для того, чтобы забыть, о чём договорились, и дальше только любить. Определились на берегу, и больше людей ничего не связывает, кроме любви. А люди у нас наоборот: начинают с любви, а потом появляются имущественные споры. Причём статистика показывает, что 80% от числа разводов проходят с дележом имущества.
Может, имеет смысл предусмотреть, чтобы не молодожены занимались составлением договора, а их более опытные и понимающие жизнь родственники. Допустим, закрепить, что если молодые люди вступают в брак до 25-летнего возраста, то только при наличии брачного договора, который может быть составлен с привлечением родственников.
Вопрос надо ли вводить контроль содержания программ телевидения в какой-либо форме – неоднозначный. В первую очередь потому, что предложение о регулировании сетки вещания государственного канала исходит от государственного же, в данном случае, законодательного органа. Если речь идёт о данном конкретном случае, то почему нет? Вы – государство, вы определяете политику двух центральных федеральных каналов, создавайте при них комитеты, комиссии, это ваше право. Но, на мой взгляд, ничего не произойдет, потому, что есть Интернет, и чем дальше мы будем идти по пути развития цифрового пространства, тем меньше интереса будет вызывать телевидение.
На телевизионном рынке существуют сотни, если не тысячи каналов, у телезрителя есть выбор – посмотреть развлекательное шоу, если хочет отдохнуть, и познавательные программы, если захочет напрячь свое серое вещество. И мне всё равно, что об этом будет думать Комитет по цензуре федеральных каналов.
Когда я принимал участие в программе «Суд присяжных» на НТВ, нам режиссёр говорил: вы старайтесь поактивнее, эмоциональное, потому, что по ту сторону экрана сидит человек с пультом, если вы будете скучными, он канал переключит. А так как шоу у нас было в большей степени просветительское, то сильно не поэмоционируешь, ты ж не будешь на прокурора всё время орать. Приходилось говорить какие-то «умняки», а они скучные. Надо было лавировать, чтобы привлечь зрителя.
Что касается, якобы, заоблачных цифр рейтинга развлекательных ток-шоу, то здесь, скорее, лукавство подсчета. Невозможно ведь проконтролировать все телевизионные приёмники в стране, их же десятки миллионов. Это делается путём опросов, обзвонов, либо силами специального рейтингового агентства, которое поставило счётчики у конкретной тысячи человек – добровольцев из разных слоёв населения. Получается, рейтинги исходят из вкусов и пристрастий этой тысячи. Нам в проекте «Суд присяжных» говорили: у вас доля в рейтинге - 14%, это хорошо, или 22% - совсем замечательно. И все это пересчитывалось в абсолютные цифры – миллионов людей, которые посмотрели программу. Я поинтересовался: а как это посчитали? Вот так и посчитали по той самой тысяче телевизоров. А кто считал, что нашу программу смотрели полмиллиона находящихся в местах лишения свободы? Они нашу программу смотрели от корки до корки, потому, что кое-чему учились, так как сценарий предполагал рассмотрение дел, максимально приближенных к реальным судебным процессам. А рейтинг их не видел. Как и, допустим, частных охранников на различных объектах. Могу это утверждать, потому, что меня охранники узнают в большинстве случаев. Их миллион в стране. Кто их посчитал? Все эти рейтинги считаются для производителей рекламы, а заключенные в тюрьмах и СИЗО, как охранники, для рекламодателей не интересная целевая аудитория.
Идея контроля «чистоты экрана» и создания для этого неких структур, на мой взгляд, популистский шаг, либо, чего не хотелось бы думать, попытка воздействия на все остальные каналы. Создадут они комитет, который призван регулировать сетку вещания 1 и 2 каналов, но контролировать будут остальных. Думается, что «грандов» не тронут, потому, что эта «жвачка» нужна, она народ привлекает. И чем тупее шоу, тем больше «размягчается мозг» у человека, который это смотрит. А потом ему преподаётся какая-то правильная информация, и когда «мозг размяк», любая серьезная информация, даже если это глупость, человеком воспримется, как единственно верная.
В Германии на Октоберфест сильно перепивших посетителей погружают в особые тачки и отвозят в специальное бесплатное заведение, где они могут отоспаться и прийти в себя. В случае принятия законопроекта о возвращении системы вытрезвителей в России, людей будут свозить туда. А если человеку плохо? Без медицинского осмотра невозможно на глазок определить, от чего ему стало плохо – от того, что он сильно выпивший или у него с сердцем проблемы. Допустим, выпил человек с друзьями, что-то отмечая в пиццерии, вышел на улицу, пробежался до трамвая, и ему плохо стало. Он выпивший, конечно, но он же не мертвецки пьян, человек упал, от него пахнет алкоголем, Куда его везти – в вытрезвитель? Что ему там делать? Ему не отсыпаться надо, ему нужна квалифицированная медицинская помощь – сердце запускать.
Главный вопрос относительно законопроекта – с какой целью открывать вытрезвители? Если цель – борьба с пьянством, то тогда их содержание должно производиться за счет бюджета. Но даже возвращение системы вытрезвителей вряд ли поможет, потому, что в советское время они не были эффективны: люди все равно пили. Пьянство, алкоголизм и наркомания проистекают от того, что людям плохо живется. Чем хуже им живется, тем больше они уходят в «нирвану». Можно, конечно, возразить, что лидеры рок-групп, хоть и имеют высокий уровень доходов, всё равно пьют и колются. Но это единичные случаи. Поэтому в этой части больше помогает пропаганда здорового образа жизни, строительство спортивных центров, стадионов и развитие массовых физкультуры и спорта с соответствующим бюджетным финансированием.
Если цель законопроекта разгрузить больницы, чтобы туда не свозили мертвецки пьяных, в то время, когда им нужно просто где-то отоспаться и прийти в себя, провести интоксикацию организма, тогда это помощь Минздраву с благой целью – спасти жизни. В этом случае вытрезвители должны быть подразделениями Минздрава, и не надо тогда говорить о государственно-частном партнерстве. Дайте денег Минздраву, и они откроют при своих медицинских центрах специальные подразделения, куда будут свозить «перебродивших» граждан. Что, в принципе, они сейчас и делают.
Если же речь идет о превентивной мере борьбы с бытовой преступностью, то это вообще не о том. Так как если пьяный совершил преступление, то его никто спрашивать не будет – хочешь ли в вытрезвитель поехать или нет. Совершил преступление – добро пожаловать в изолятор временного содержания. Ну, так, в пятницу вечером, там и так полно таких. Конечно, если задержанному плохо станет, ему скорую вызовут и будут откачивать.
Я этот законопроект анализировал и изучал с точки зрения коррупционной составляющей, так как это моя задача как члена рабочей группы президиума Совета при Президенте по противодействию коррупции по взаимодействию со структурами гражданского общества – просматривать подобные законопроекты и представлять своё заключение на заседаниях рабочей группы. С моей точки зрения – проект будет иметь коррупционную составляющую, если в нём не будет прописана добровольность этой слуги. Человеку плохо стало, семья вызвала наряд полиции или карету скорой помощи, а может, даже какую-то специально созданную в рамках исполнения законопроекта бригаду по транспортировке пьяных через специальное мобильное приложение или набрав определенный номер, либо добросовестные прохожие подобрали, а у него при себе специальная карта вроде страховки, по которой если что, его надо доставлять в данное заведение, а не домой. Может, человек не желает показываться перед домашними в неприглядном виде, и, зная за собой такою привычку, оформил такую страховку, стал, скажем так, членом «клуба».
Вот тогда это по желанию, но в таком случае, зачем закон? Тогда это просто бизнес и любой человек, в том числе и я, может арендовать помещение, поставить койки типа хостела, открыть там частный вытрезвитель, посадить сиделок, чтобы они следили за пульсом клиентов, чтобы вовремя вызвать скорую, и все! Но бизнес у нас и так зарегулирован донельзя. Зачем еще одни документ?
По поводу нюрнбергских колбасок (такие маленькие мизинчики, в каждом приличном пивном ресторане мира есть).
Во-первых, почему они мелкие такие и как это связано с судом?
Есть легенда, что их просовывали родственники заключённых в замочную скважину местной тюрьмы, подкармливая узников. Ещё, говорят, что трактирщики так же через замочную скважину двери уже закрытой лавки продавали еду мимо налогов (типа, из-под прилавка).
Хотя, скорее всего, правда гораздо прозаичнее: меньше продукта за ту же цену - обычный закон экономии в кризис, как и у нас.. 0.4 литра вместо 0.5, 9 яиц вместо десятка..
Потом название колбасок приглянулось другим городам. Пришлось судиться за патент на имя. И выиграли-таки. Ибо соседи, оказывается, не торговали колбасками во время тридцатилетней войны (1618-1648).
Продолжение следует...
P.S. Этот ужасный заяц на видео и фото к колбасе не имеет отношения. Это современные скульпторы так троллят Дюрера, местного урожденного великого художника.
«Закония» в соц. сетях