Нервный охранник с оружием в руках - не лучше сумасшедшего школьника
Я хотел бы прокомментировать произошедшую трагедию в школе в Отрадном, прежде всего, с позиции педагогов.
Необходимо что-то делать с охраной в школах. В тех пределах, в которых она должна выполнять поставленные задачи, она их вряд ли в состоянии выполнять, потому что никто полноценно не занимается контролем реальной квалификации этих сотрудников. Хотя подписывает договор с охранной фирмой формально директор, само решение о выборе охранной организации принимается на уровне города. Директора не могут проверить и не могут повлиять на это решение. Получается, что и сами родители, которые доверяют этим охранникам своих детей, не в состоянии каким-то образом влиять, хотя бы через управляющий совет, на выбор охранной компании или на ее замену. Необходимо большую часть полномочий перенести на уровень школы, для того, чтобы самые заинтересованные в безопасности люди, родители, могли как-то влиять на выбор охранной компании через управляющий совет образовательной организации. Но то, что школа будет реально заключать договор, не означает, что она будет полностью самостоятельна в этом вопросе. Все-таки, лицензирование охранных структур, проверка боеготовности их сотрудников - это вопрос не школы, а федеральных, городских контролирующих органов.
Что касается педагогического состава, то мне кажется, необходимо подготовить педагогов к тому, как действовать во внештатных ситуациях. Я как учитель не помню, чтобы такие занятия проводились, кроме общего инструктажа по безопасности.
Я не думаю, что охрану необходимо снабдить огнестрельным оружием, потому что, если охранник сойдет с ума это будет ничуть не лучше, чем сумасшедший ученик. Это обоюдоострая мера.
Больше, конечно, хотелось бы уделить внимания профилактике и мониторингу, потому что, как говорят специалисты безопасности, самое главное, найти причину на подступах, чем потом бороться с последствиями.
Сейчас в ходе образовательных реформ сфера психологов, социальных педагогов, как раз тех, кто должен бы заниматься этим мониторингом, постоянно ужимается. Посудите сами, например, в процессе оптимизации численности сотрудников при слиянии тех же московских школ, очень часто сокращается ставка психолога. Почему? Потому что директора поставлены в очень жесткую зависимость от показателей средней заработной платы, причем эта заработная плата считается только по основному персоналу, то есть по учителям. Соответственно, чем меньше директор оставит каких-то работников, не входящих в эту основную категорию персонала, тем выше у него будет показатель средней зарплаты по учителям, тем лучше будет для него в плане сохранения своего положения.
А при отсутствии психолога некому заниматься детьми. Заместитель директора по учебно-воспитательной работе, как правило, составляет отчетность, ему некогда. Тогда кто? Классный руководитель? С ним своя проблема. Во-первых, их стали загружать большим количеством всяких мероприятий, которые имеют весьма относительную воспитательную функцию. Например, посещение всевозможных городских мероприятий, тот же олимпийский огонь, который у нас проходил по городам и весям страны. По-моему, обеспечивали массовость там как раз учителя и учащиеся. А во-вторых, у нас с оплатой классного руководства постоянная проблема. Учителя жаловались, что та тысяча рублей, которую федеральный центр выплачивал за классное руководство, совершенно не покрывала трудовых затрат. А с 2014г. совсем не предусмотрено в федеральном бюджете средств на выплату вознаграждения для классных руководителей. Это должно либо регионам взять на свой бюджет, либо выплачивать из стимулирующих.
«Стимулирующие» - это некие премиальный фонд, который распределяется в зависимости от результатов труда. И если мы достаем оттуда эту тысячу за классное руководство, тем меньше будут оплачиваться другие виды работ, в том числе воспитательные.
Тут замкнутый круг получается. Если мы не находим средств, это создает еще больший дефицит воспитательной работы в школе, ситуация становится все хуже. А в результате у нас получаются дети, которые ни в семье, ни в школе не могут найти ответы на те вопросы, которые у них возникают, не могут найти решение своих проблем. И выход из этого кризиса для подростка, а подросток это пограничное состояние по определению, иногда бывает таким жестоким, радикальным.
Конечно, говорят, что от психической патологии невозможно застраховаться, также как и от несчастного случая. Да, конечно, бывают ситуации, которые предвидеть просто нельзя. Но если системы мониторинга, работы с детьми в индивидуальном порядке, профориентации той же не работают, то оказывается, что у нас таких проблемных детей становится все больше. И, как говорится, если ружье висит на стене, то оно рано или поздно выстрелит.
Надо заниматься налаживанием во многом разрушенной сейчас системы воспитательной работы, мониторинга, консультирования, но не в формальном смысле (галочки ставить, что мы провели столько-то лекций), а именно в плане индивидуальной работы, потому что для детей принципиально важен доверительный разговор с компетентным авторитетным взрослым в режиме диалога. Это очень трудоемкий процесс. И для этого действительно надо перестраивать систему финансирования в школе, потому что без денег, по большому счету, в нашем обществе сейчас полноценная работа в любой сфере невозможна.
07.02.2014
Позднее об этом
-
11 комментариев
Усиление мер безопасности в школе в виде вооружения охраны неэффективно
Причиной произошедшего в Отрадном, когда ученик пришел в школу с оружием и застрелил учителя и полицейского, на мой взгляд, является ситуация, сложившаяся в системе образования. Конечно же, на ребенке сказалась и обстановка в семье, родители же от него отказались, здесь одной школой не обойдешься.
07.02.2014
Откровенно говоря, мне совершенно не нравится нынешняя система образования. Нагрузка на детей огромная, а если еще дома требуют совершенства во всем, то, конечно, это приводит к срывам. Например, ЕГЭ приводит к двоемыслию. Сначала вроде одному учат детей, а потом говорят, «это все не берите в голову, на ЕГЭ нужно сделать то-то и то-то». И взрослому свихнуться можно от такого подхода, а детям тем более. Вот такое двоемыслие очень опасно.
Возможно, действительно надо обучать учителей, как действовать в чрезвычайных ситуациях. Но тут никаких занятий нет, кроме как учить обращаться с оружием.
Поскольку у подростка был доступ к отцовскому оружию, то отец должен быть судим за небрежное хранение по нынешнему законодательству. Мальчик умел стрелять, надо было принимать меры предосторожности, ключ держать непосредственно при себе, но отец, видимо, считал, что парень взрослый. Отец должен отвечать, потому что законодательством это предусмотрено – нарушение правил хранения оружия, приведшее к тяжким последствиям. Ужесточать в связи с произошедшим закон я не считаю необходимым. Соблюдайте закон и все. Требования законов все предусматривают. Отец по закону должен быть лишен лицензии на оружие и подвергнут соответствующему наказанию.
Я считаю, что особые меры безопасности в школе принимать нет необходимости. С усилением мер по безопасности в школе надо быть очень аккуратными. Школа, в принципе, зона свободная от оружия. Утверждать, что у охранника должно быть оружие, я не могу, потому что школяры такие, пошли толпой, ударили по черепу сзади, отобрали оружие. И тут не важно, какой охранник - дед 60-летний или крутой полицейский.
У меня однозначного решения нет, но я уверен, что в первую очередь нужно работать с детьми. И прежде всего, нужно менять образовательный процесс.
Андрей Демидов 
Комментарии