Маркарьян Рубен Валерьевич - Адвокат

На мой взгляд, в ВУЗах надо учить лучше, тогда не надо менять законы. Всего не расшифруешь. Например, понятия заведомость и ложность, если не раскрыты в статье, это не значит, что надо все это раскрывать, этому учат на первых курсах в ВУЗах. Если пришел человек, зная достоверно, что , например, (мой реальный случай) у мэра города во дворе загородного дома искусственный фонтанчик, в виде крокодила, из пасти которого бьет водичка, и он напишет "куда следует", что мэр города "незаконно у себя на вилле вырыл искусственный водоем и содержит там экзотических опасных животных ", то тут есть признаки заведомости и ложности. А если бы написать иначе? Честно, указав факты, мол проверьте, ведь "фонтанчик - это подарок от бизнесмена такого-то", то тут нет нет заведомости и ложности.

1.

- Ночью кто-то убил бабку Парасью. Поленом по голове. И надругался над покойной. Не ты? - грозно спросил Воевода. 
Добрыня исподлобья бросил на Воеводу удивлённый взгляд. 
- Я был в трактире. Всю ночь. У меня алиби. 
Воевода посмотрел на Добрыню уважительно. 
- Да, алиби. Мы конечно проведём расследование, как положено. В темницу тебя пока не брошу. У нас правовое государство.
Притаившийся в углу писарь криво улыбнулся. Проскрипел пером, бросил щепотку песка на пергамент, слегка потряс им, высушив умысел на побег влажных чернильных букв. Писарь в Раздолье, где недавно была объявлена властная воля на строительство правового государства, отвечал за всю бумажную работу: от регистрации купчих до записей о рождении и смерти. Он аккуратно положил только что изготовленный протокол допроса Добрыни поверх свидетельства о смерти Парасьи Никандрны.
- Поленом по голове старуху, - мечтательно промычал Воевода, когда Добрыня вышел.
- И надругался, - плотоядно добавил писарь.

2.  Днем ранее случилось вот что. Богатырь Добрыня вернулся из похода, привязал у ворот коня, вошёл через калитку во двор и обнаружил незнакомого мужичка, в белом исподнем, покрытым мелкой рябью масляных пятен. Незнакомец что-то напевал в густые чёрные усы, помешивая плов в казане; рядом на деревянном столе, который Добрыня мастерил собственными руками, возвышалась горка свежевыпеченных лепёшек. 
- Какого черта ты тут делаешь? – удивился Добрыня.
- Дорогой, зачем ругаешься? - с колоритным акцентом спросил мужичок. - Видишь, еда готовлю, сейчас есть будем. Голодный ведь с дороги, э? 
Добрыня сглотнул слюну. Он не ел со вчерашнего вечера, но гостеприимства незнакомого усача не оценил. 
- Что ты тут делаешь? - устрашающе понизив голос, спросил Добрыня. - Я не про твою стряпню, а вообще. Что ты делаешь на моем дворе? 
Иноземец отложил ложку, которой перемешивал рис, вытер правую руку о нательную рубаху и протянул её для приветствия. 
- Бусурман, - представился он. - Вообще-то это не настоящее имя, но меня так все зовут. Если хочешь, я скажу, как звала меня покойная мама.
Глаза Добрыни налились кровью. 
- Мне нет никакого дела, как звала тебя мама, - прошипел он, брезгливо глядя на протянутую руку. - Если ты сейчас же не объяснишь, что ты делаешь в моем доме, встретишься со своей мамой немедленно. 
Бусурман одернул руку и спрятал за спину, опасаясь, как бы этот великан её не оторвал. Попятился к дому. Добрыня бычьим взглядом следил за ним. 
- Меня вселили! - крикнул Бусурман и бросился к полураскрытой двери. В этот момент из сеней вышла старушка, толстая, в серой вязаной кофте, чёрной юбке до пят и галошах на босу ногу. Бусурман налетел на неё и отскочил почти на сажень, ибо старушка была тяжелее его минимум на пуд. 
- Черт окаянный! - выругалась старушка. - Смотри куда прешь! 
Бусурман от столкновения шлепнулся на траву пятой точкой и, быстро передвигая конечностями, пополз к калитке, как паук, не спуская глаз с Добрыни. 
- Ты ещё кто, мать? - обратился Добрыня к женщине. 
- А ты кто? Приказчик? День выплаты долга не наступил! Я свои права знаю! - заголосила старуха. - Нет такого закона, чтоб раньше срока приходить! И нечего меня пужать ! Пуганые! Вон, Бусурмана пугай! Ишь, как шевелит копытами!
Бусурман дополз до калитки и уткнулся в неё спиной, пытаясь открыть нажатием тела. Калитка не поддавалась. 
- Не вынуждай, мать! - немного смягчив тон, заговорил Добрыня. - Я спрашиваю, что ты и этот ... здесь делаете? Это - мой дом! 
- А... , - старушка подбоченилась. - Ты тот, который тут жил раньше? У нас все по закону! Меня вселили. 
- Кто?!! - заорал Добрыня, услышав о вселении уже второй раз за пару минут.
- Суд! - спокойно ответила старушка. - Решение имеется. Не обжаловано. Вступило в законную силу. Показать!? 
Не дожидаясь ответа, старушка юркнула в дом и через мгновения вернулась с куском пергамента в руках. 
- Вот! - протянула она судебный акт Добрыне. - Решением Полупырского суда... , признать право на проживание Парасьи Никандрны, вселить... Читай, касатик! 
Добрыня держал в руках судебный акт Полупырского суда и силился разобрать его смысл. 
- Кого вселить? Это что за..? Я на службе ж... Да, я... Это мой дом! Собственный! Своими руками строенный! Что это за Полупырский суд? Наша волость называется Раздолье. Что это за Полупырь?! 
- Суд есть суд! Если недоволен решением, езжай в Полупырь и отменяй. А до этого, не вздумай на меня голос повышать. И вали отсюда, пока стражников княжеских не вызвала! 
Добрыня смотрел на старушку и не видел ничего, кроме крупных петель вязаной кофты, застёгнутой на все пуговицы. Пуговицы были деревянные, пришиты разными нитками: где белыми, где зелёными, и почему-то вид этой подержанной бабкиной кофты бесил Добрыню даже больше того, что она говорила. Он мысленно уже видел, как хватает бабку за кофту, как растягивается под сильными пальцами вязаное полотно, как выскакивают деревянные пуговицы из петель, как вываливаются наружу старые груди, спрятанные доселе под нательную рубаху. 
- Фу, старая..., - брезгливо поморщился Добрыня. - Сейчас я сам вызову стражников и тебя живо выпнут отсюда в твою Полупырь. 
- Да, щас, ага! - старуха выхватила из рук богатыря пергамент и скрылась за дверью, громко её захлопнув. Звякнула запираемая изнутри щеколда.
Добрыня перевёл взгляд на сидящего на земле Бусурмана, до сих пор толкающего спиной калитку. 
- Тебя тоже вселил Полупырский суд? - грозно поинтересовался Добрыня. 
- Чемергесовый. Чемергесовый окружной. Вступило в силу. Ответчик не явился, уведомлен надлежащим образом, - скороговоркой и почти без акцента выпалил Бусурман.
Добрыня двинулся в его сторону и калитка от очередной попытки поддалась, выпустив Бусурмана наружу. Тот кубарем покатился вниз, ибо дом Добрыни стоял на вершине пригорка. 
Через четверть часа Добрыня на своём лихом коне прискакал в столицу Раздолья, где прямиком направился в дом Воеводы. 
- Ничего не могу сделать, Добрыня Никитич, - Воевода сокрушенно качал головой. - Правовое государство! Нынче все иначе! 
Он сидел за дубовым столом в одной нательной рубахе, поднятый появлением Добрыни с послеобеденного ложа. За столиком в углу скрипел пером писарь.
- Я не понял, - Добрыня сжал кулаки. - Я не собственник своего дома? Как это? Кто меня лишил собственности!? Я был в походе! Ни на каких судах не присутствовал, ни в Полупыри, ни в этой, как её душу мать - Чемергесии! 
- Конечно, конечно, брат! - участливо заговорил Воевода. - Отменишь решение на раз! Ты не принимал участие в деле, решение суда вынесено с нарушением правил…эээ… «исключительной подсудности», не по месту нахождения объекта недвижимости... Отменить будет несложно. Стряпчего только найми, а то без стряпчего... Сам знаешь.. Мало ли как суд решит?! 
- Это сколько у меня времени уйдёт? - возмущённо крикнул Добрыня. 
- Полгода, если повезёт, но ты не волнуйся, мы тебе подыщем лавку в казарме. И здесь и в Полупыри, наши ж везде есть!
- Нет, я просто сейчас пойду и выкину бабку из дома! - Добрыня стукнул кулаком по столу, так что писарь от испуга выронил перо.
- Я бы не советовал, - по-отечески сказал Воевода. - Я буду тогда вынужден взять тебя под стражу. За самоуправство. Или побои. У нас правовое государство! Только через суд!
Добрыня бросил взгляд на писаря. Тот ехидно улыбнулся и закатил глаза к потолку.
Добрыня задумался на секунду, затем приблизил лицо к Воеводе, зашептал: 
- Слышь, Воевода, а может... решим как-то? 
Добрыня, как ему показалось, заговорщически подмигнул. 
Воевода, нахмурился.
- Негоже! Не бусурмане мы «вопросы решать» за мзду. Правовое государство! Опять же...
Воевода покосился на писаря. 
- Борьба с коррупцией... 
Добрыня встал.
- Пойду в трактир. Подумаю. 
- Вот и славно, - Воевода тоже поднялся и обнял Добрыню, по-братски похлопав по спине. 

3. После допроса Добрыня вернулся в трактир, где действительно кутил всю прошлую ночь. Войдя в залу, изрезанную пыльными солнечными лучами из окон, он невольно отмахнулся от резкого запаха чеснока и любопытных взглядов посетителей. Шлепнулся за первый попавшийся стол, призывно кивнул трактирщику. Тот не заставил ждать, вмиг соорудив перед Добрыней натюрморт из кружки с медовухой, краюхи серого хлеба и глиняной миски со щедрым урожаем свежих овощей. 
- Чем помочь, Добрыня, - участливо спросил трактирщик. – Народ в курсе. Ты только скажи.
Добрыня по-богатырски задумался, призвав на помощь все лобные морщины.
- Ну, надо это… Свое расследование провести. Собственное. Правовое государство же..
Согласившийся трактирщик вмиг поделился знаниями о теории расследования лихих дел, ибо за десятилетия владения питейным заведением опыта у него накопилось поболее, чем у любого заморского детектива.
В течение всего дня и двух бочек медовухи, не выходя из трактира, Добрыня опросил почти все мужское население Раздолья. Картина сложилась такая: случаи вселения в пустующие дома отъезжих богатырей начались аккурат с провозглашения курса на правовое государство, любой отъем собственности всегда сопровождался решением какого-то далекого суда, которое аккуратно регистрировал писарь, а воевода следил за исполнением. Накачанные медовухой свидетели охотно поведали Добрыне, сколько монет надо было отсыпать, чтобы получить решение суда на пергаменте и с сургучом, не покидая Раздолья.
- Так, кому отсыпать? – спрашивал Добрыня и неизменно получал один и тот же ответ.
- Бусурману. Ему давали и через день он приносил заветный пергамент. А далее уже по процедуре, регистрация у писаря и утверждение Воеводы. Правовое государство!
«Надо разыскать этого Бусурмана, - догадался Добрыня, вспомнив скатившегося с пригорка иноземца. – И опросить. Как следует.» С этой мыслью Добрыня заказал третью бочку медовухи и до утра приостановил расследование, нырнув с головой в трактирную ночь.

4. К утру за Добрыней пришли стражники и отвели к Воеводе. 
- Ну что , Добрыня, в Полупырский суд тебе ехать не надо отменять решение, раз уж Парасья Никандрна преставилась, - хитро подмигнув, сказал Воевода.
Добрыня хмуро посмотрел на Воеводу и нетрезво смолчал.
- Но у тебя ж еще один постоялец - Бусурман. Его тоже надо выселять? Отменять решение бусур… ээ Чемергеского суда.
Добрыня продолжал настойчиво молчать под протокольный скрип пера писаря.
Воевода торжествующе посмотрел на богатыря и вкрадчиво произнес:
- Его тоже надо выселять. Бусурмана. Надо.. было… выселять.
- Что значит – «надо было»? – непонимающе спросил Добрыня, разодрав слипшиеся губы.
- А то, - охотно разъяснил Воевода. – С утра рыбаки выловили тело Бусурмана в реке. Видать, ночью утоп, раки его почти не тронули. Не ты ль?
Взгляд Воеводы на миг посуровел, и он продолжил со вздохом.
- Ну, да у тебя алиби. Весь день в трактире народ поил, потом всю ночь песни орал. Мне доложили.
Воевода лукаво взглянул на Добрыню. Тот медленно поднялся с лавки и пожал плечами. Чуть поклонился Воеводе, двинулся к двери. Остановился, медленно повернул голову в сторону писаря. Прошуршал взглядом по стопке пергамента на его столе, пробежал глазами по полкам со свитками. Процедил сквозь зубы:
- Жаль Бусурмана. Народ говорит, он ни писать, ни читать по-нашему не научен. Но в судебных делах разбирался. Людям помогал… Правовое государство строить.
Добрыня, скрипнув дверью и зубами, вышел.
Воевода посмотрел сквозь слюдяную муть окна на его удалявшуюся в сторону опустевшего дома фигуру, перевел грозный взгляд на писаря.
- Ты совсем умом двинулся, дурень? Как можно было судебными актами торговать через такого? Он же неграмотный, этот Бусурман! Даже ежу ясно, что это ты – Ты! пергамент марал, ты печати подделывал, писарюга зажравшийся! А сейчас еще и на лихое дело пошел, отправил Бусурмана рыб кормить.
Писарь, отложил перо, накинул щепотку песка на высыхающие буквы. Медленно растягивая слова, ответил:
- Нет человека, нет проблемы. Не ты ли вчера сказал? А вообще… Не моя идея правовое государство строить. У нас почти все Раздолье малограмотное, расписаться не могут, отпечаток пальца ставят. Правовое государство – не наше это. Наши привыкли к сильной власти, а ты свою волю, да волю княжескую какими-то свитками с сургучом решил заменить? Скоро и твоему слову веры не будет без судебного решения. Так и до бунта недалеко. Доиграешься, Воевода.
Воевода от этих слов поежился. Снова взглянул в окно. Задумался на минуту и уже спокойно сказал:
- Как хоронить Бусурмана будем? Он же не наш, он же бусурманский... Черт его знает, как у них там принято. По-бусурмански как-то надо. Правовое же государство.
Писарь вздохнул, взял чистый пергамент и принялся писать запрос в Чемергесию.

Рубен Маркарьян (с)
2022

 


Дальше...

Актеры из фильма «Ромео и Джульетта» подали в суд на студию из-за сексуальной эксплуатации
Главным героям ленты Леонарду Уайтингу и Оливии Хасси на момент съемок было 16 и 15 лет, сейчас им уже 72 и 71.
Они обвиняют студию Paramount в том, что их заставили сниматься обнаженными во время любовной сцены. Хотя им обещали, что съемки пройдут в белье телесного цвета.
В иске пишут, что у Оливии и Леонардо не было возможности отказаться. Якобы режиссер пугал их провалом фильма и тем, что они больше не смогут получить большие роли. Ущерб они оценивают в 500 млн долларов.
Я не хочу оправдывать киноделов, которые обманывают актеров, но с момента съемок прошло уже больше 50 лет. Почему именно сейчас?
Оказывается, в Калифорнии в 2019 году временно отменили срок давности (до 1 января 2023) на заявления о сексуальных правонарушениях. После этого в суды начали поступать тысячи заявлений, некоторые из них относились еще к 40-м годам прошлого века.
А дело «Ромео и Джульетты» поступило в суд в самый последний момент.


Дальше...

Любой издатель любому писателю задаёт обычно один и тот же вопрос: «зачем?» В смысле, зачем тебе – писателю издание книги, и зачем издателю тратиться на тираж? Этот вопрос задавали и мне в своё время, этот же вопрос я задал своему другу Арслану Хасавову, главному редактору «Учительской газеты» во время презентации его книги «Диалоги о главном». Зачем издавать книгу на бумажном носителе, тем более, в жанре сборника интервью в разное время с разными людьми, когда эти самые журналистские беседы уже были опубликованы, оцифрованы, размещены в сети?
Что ответил Арслан, вы можете прочесть в предисловии к книге, если успеете ее приобрести, пока не кончится тираж. От себя скажу, перефразируя слова декана Факультета журналистики МГУ Елены Вартановой, что эксклюзивные интервью с интересными людьми требуют эксклюзивного оформления и сохранения для истории. Никаких гарантий не существует от глобального отключения электричества или недружественного отключения пользователей от облачных хранилищ. Поэтому до сих пор дети учатся по бумажным учебникам. Кстати, тема образования детей – это как раз то, что объединяет «Диалоги о главном». Ну, и как сторонник символизма, добавлю, что «Лица» на обложке книги, это в переводе на иностранный –  не Faces, а People, и нелишне будет извлечь их из цифрового раствора блогеров, новостей, фейков, спама и раздражающей контекстной рекламы Интернета, чтобы сохранить в традиционном человеческом формате, которому уже тысячи лет, а не пара-тройка десятилетий.
И тот факт, что презентация «Диалогов» состоялась по адресу: Красная площадь, дом 3, внутри главного исторического места России и во время главного книжного фестиваля, уже означает след в истории от работы Арслана, а не просто её цифровую тень.




Дальше...

Санёк уже вторую минуту отчаянно мылил руки. Раковина туалетной комнаты была не одна, но не выдерживала 1.5 метровой дистанции с соседкой, потому очередь офисного планктона из допущенных к работе терпеливо вздыхала снаружи. Люди понимающе ждали, пока очередной счастливчик реализует своё двухминутное право на гигиеническую паузу перед уходом домой.
Санек занимался в офисе настройкой программ и починкой компьютеров, а потому не работал удалённо. Чем зарабатывала его фирма толком не знал, да и не интересовался. Он был очень осторожен во всем.
Приладив маску на лицо, устало попрощался со своим отражением в зеркале, выдернул бумажное полотенце, соорудил из него нечто вроде рукавицы и решительно открыл дверь туалета. Очередь злобно зыркнула глазами, поверх разноцветных намордников. Полногрудая из бухгалтерии нырнула в образовавшийся проем, слегка зацепив фасадной частью дверной косяк.
Санек, не снимая самодельной краги, прошёл весь путь от офиса до выхода из здания, пару раз ткнув кнопки лифта и приложив магнитную карту к турникету, вышел на улицу. Ловко метнул ненужный более бумажный комок в урну. Попал.
Редкие машины до сих пор украшали городские дороги, но Санек своего боевого коня не имел, на такси никогда не тратился, а природная осторожность не позволяла пользоваться общественным транспортом. Два километра до своей квартиры он предпочитал преодолевать пешим и до карантина, а в нынешнее время - тем более.
По дороге работающая «Пятёрочка» приветливо мигнула витриной. Санек вынул из ячейки мозговой памяти картинку холодильника и, ничего там не обнаружив, со вздохом вошёл в супермаркет. Бульдожьего вида охранник в чёрном костюме и маске жестом руки приказал подставить лоб для измерения температуры. Санек повиновался, сильно прогнувшись в пояснице, стараясь увеличить дистанцию. Пикнуло. Охранник приглашающе отступил на полшага.
Санек вошёл в полупустой зал. У стоянки тележек призывно висел на стене дозатор с гелем-антисептиком. Локтем правой нажал на рычаг, поймав склизкое и вонючее в ладонь левой. Растер до сухости. Тележку брать не стал, мало ли кто ее трогал. С опаской огляделся, не шляется ли кто без средств защиты. Немногочисленные посетители патриотично предохранялись. Бабушка-пенсионерка в варежках и респираторе вертела перед стёклами запотевшей маски аквалангиста курицу в полиэтиленовой упаковке, стараясь разглядеть срок годности. Двое мужчин рисковой группы молча взирали на полки с алкоголем, держа руки в карманах. Где-то вдалеке затаривалось гречкой Нечто в общевойсковом защитном комбинезоне и противогазе.
Санек быстро прошёл по знакомому маршруту: холодильная камера с пиццей - пивная полка «Жигулевского барного» - касса.
Девушка-кассир в слесарном прозрачном забрале и маске узнала Санька и приветливо хлопнула ресницами. Санек ответно улыбнулся уголками глаз.
Писк сканера, клик привязанной к смартфону банковской карты. Санек на выходе с тоской глянул на дозатор с гелем. Руки заняты, а то бы ещё раз дезинфектнулся.
По дороге до входной двери своего жилища не смог не прикоснуться несколько раз к общественно-опасным поверхностям.
В своей ванной долго мыл руки, предварительно сбросив всю одежду на пороге, и пройдя всю квартиру в образе Адама. Потом стоял в душе минут десять, наслаждаясь струями контрастного для укрепления иммунитета.
Причесался стальной расчёской, достав ее из банки со спиртом. Накинув халат, вышел посвежевшим в своё личное безопасное пространство. Впереди два выходных. Работал Санек день через два.
Пока в микроволновке крутилась пицца, прошёлся влажной тряпкой с антисептиком по всем горизонтальным плоскостям, кроме пола. Пол - завтра. Сегодня просмотр новостей об эпидемии, потом ток-шоу об этом же и на ночь любимый сериал «Доктор Хаус». Санек любил это кино. Успокаивало. В каждой серии кому-то было хуже, чем Саньку, но его неизменно спасали.
Перед сном - сигарета на балконе. Санек знал о запрете курения на балконах, но то было до карантина. Последнее, о чем сейчас бы подумали власти, так о штрафах за курение в местах самоизоляции.
Санек с удовольствием затянулся и выпустил сизую струйку дыма в восходящую Луну. Придушил окурок в стоящей на балконном подоконнике пепельнице, оставил по обыкновению початую пачку рядом. Завтра утром он вернётся сюда с кофе.
Окна лоджии не закрывал, пусть проветрится.

***

После выходных градусник на входе в офис тревожно пискнул красным, когда Санек подставил ему лоб. 38. Санек с утра чувствовал себя не очень, но не придал значения. Он же был крайне осторожен.
Эти же слова повторяли коллеги, вызвавшие скорую.
То же самое Санек бубнил сквозь больничное одеяло доктору в космическом скафандре.
«Я же был крайне осторожен. Надо было быть осторожнее. Теперь буду осторожнее » - читал молитву Санек, проваливаясь в болезненный сон.

*** За неделю до этого***

- Осторожнее! - крикнул старший смены.
- Я в курсе! - ответил Рустам и замедлил спуск.
Команда альпинистов-мойщиков фасадов работала в жилых кварталах города, проводя санобработку.
Рустам спустился и отстегнул снаряжение. В зубах он держал незажженную сигарету. Ещё одна палочка здоровья торчала за ухом.
- Запалят тебя когда-нибудь, - предупредил старший и принял сигарету от коллеги, которую тот ловко достал из-за уха.
- И че? - ответил Рустам, прикуривая. - Мелкий проступок. Не воровство. Подумаешь, пару сигарет спереть. А он пусть на балконе не курит. Запрещено.
Рустам закашлялся. Старший опасливо покосился.
- Не ссы, я уже отболел. Остаточные явления, - успокоил Рустам товарища.
- Зараза к заразе не пристаёт, - улыбнулся старший и кашлянул в кулак.

(с) Рубен Маркарьян
12.04.2020

Дальше...

Член Общественного совета при Минюсте России, главный редактор ЭСМИ «ЗАКОНИЯ», Заместитель президента Гильдии российских адвокатов Рубен Маркарьян 23 марта 2020г. направил в адрес Председателя СК России Александра Бастрыкина и Министра внутренних дел России Владимира Колокольцева обращение о возможности перевода из СИЗО под домашний арест заключённых, обвиняемых в ненасильственных преступлениях и преступлениях не против общественной безопасности, в связи с распространением коронавирусной инфекции. Текст обращения:

                                                                   Председателю Следственного комитета
                                       Российской Федерации
Генералу юстиции Российской Федерации
                            А.И. Бастрыкину

 
Уважаемый Александр Иванович!

 
Электронное средство массовой информации «ЗАКОНИЯ» (www.zakonia.ru, свидетельство о регистрации СМИ Эл № ФС77-33294 от 02.10.2008 года.), объединяющее около 200 тысяч юристов России  – пользователей ресурса, является официальной форумной площадкой мониторинга правоприменения в соответствии с Соглашением с Министерством юстиции Российской Федерации о совместной работе по мониторингу правоприменения и реализации комплекса мероприятий, направленных на борьбу с коррупционными проявлениями и правовым нигилизмом в обществе от 03.12.2010 г.

В настоящее время в рамках совместной с Минюстом России работы по мониторингу правоприменения ЭСМИ «ЗАКОНИЯ» на своей электронной площадке проводит обсуждение темы форума, связанной с защитой права содержащихся под стражей лиц, обвиняемых в ненасильственных преступлениях, от опасности заражения коронавирусной инфекцией (COVID-19).

В редакцию поступают запросы от заключенных под стражу и адвокатов о нарушении права на защиту, в связи со сложностями допуска защитников в следственные изоляторы, закрытием судов, а также низким уровнем готовности медицинских учреждений при СИЗО на случай распространения коронавирусной инфекции внутри этих учреждений ФСИН России.

Проанализировов мировой опыт, мы видим следующее:

В Колумбии 21 марта произошла кровавая бойня, в результате которой 23 человека были убиты и 90 ранены, включая четырех надзирателей, в тюрьме столицы страны Боготе. Этот бунт произошел на фоне чрезвычайной ситуации, объявленной в Колумбии в связи с пандемией коронавируса. Причиной кровавых беспорядков, по словам министра юстиции Маргариты Кабелло, стала попытка массового побега.

В Каракасе (Венесуэла) - десять заключенных, участвовавших в побеге, были застрелены силами безопасности. Бежать они решили из одной из тюрем, где по причине эпидемии коронавируса были отменены свидания, что и вызвало массовое недовольство узников. Из 518 человек, содержащихся в тюрьме Сан-Карлос, расположенной в штате Сулия (северо-запад страны), 84 удалось сбежать. Свидания были приостановлены во всех тюрьмах страны, поскольку из-за эпидемии коронавируса во вторник, 17 марта, в пенитенциарных учреждениях решением правительства был объявлен режим изоляции.

16 марта, сотни заключенных сбежали из пенитенциарных центров, находящихся в штате Сан-Паулу Бразилии (юго-восток страны). Эти массовые побеги произошли после того, как власти решили запретить временные выходы из тюрем для осужденных, отбывающих наказание в режиме полу-свободы. Такие меры были предприняты, чтобы избежать распространения коронавируса.

В США - Джону Хаммелю, 44-летнему американцу, приговоренному к смертельной инъекции в штате Техас, исполнение казни было отсрочено «в качестве меры безопасности против коронавируса».

Во Франции в ряде больниц имеются выделенные койки для заключенных. В частности, в Университетской больнице города Ренна выделено 19 коек, предназначенных для заключенных из двух тюрем, расположенных в городе. В больнице при тюрьме «Френь» (парижский регион) таких коек 25.

В Берлине (ФРГ), с целью недопущения распространения коронавирусной инфекции, 215 заключенных за ненасильственные преступления (уже осужденных) «распустили по домам» в связи с коронавирусом, не освобождая от наказания, которое можно отбыть и позже.

Учитывая, что решение о заключении под стражу принимает суд, исключительно исходя из ходатайств следствия, а также то, что учреждения ФСИН России никак не могут повлиять на процесс заключения под стражу, хотя вынуждены отвечать за безопасность содержания заключенных, прошу Вас сообщить, будут ли приниматься меры руководством Следственного комитета России об экстренном пересмотре необходимости содержания под стражей лицам, обвиняемым в совершении ненасильственных преступлений и преступлений не против общественной безопасности?

В самом деле, лица, обвиняемые в уклонении от уплаты налогов, мошенничестве ( в том числе в бизнес-сфере), должностных преступлениях, вероятно, могли бы «скрыться» от следствия и «иным образом воспрепятствовать ходу расследования», однако, в условиях карантинных мер, закрытия границ, такая возможность практически исключена, а их нахождение под домашним арестом, вероятно, в большей степени отвечало бы интересам общества и следствия. Также перемещение под домашний арест, дало бы возможность осуществления более качественной медицинской помощи в учреждениях ФСИН РФ другим заключенным, на случай распространения инфекции внутри СИЗО.

Определение под домашний арест лиц, не опасных для общества и личности, в настоящих условиях возможно только в силу принятия волевого решения руководства следственных органов, могущего дать указания нижестоящим структурам, в связи с чем обращаемся к Вам за информацией и разъяснениями относительно возможности принятия такого решения.

 
С уважением,
 
Главный редактор ЭСМИ «ЗАКОНИЯ»,
Член Общественного совета при Министерстве юстиции РФ
Член рабочей группы Президиума Совета при Президенте Российской
Федерации по противодействию коррупции по взаимодействию со структурами гражданского общества,
Заместитель Президента Гильдии российских адвокатов,
кандидат юридических наук
Рубен Маркарьян

Дальше...

Суды эвакуируют достаточно часто,  в результате – истраченные нервы, промокшие ноги, сорванные заседания, недовольные клиенты. Вопрос: надо ли каждый раз эвакуировать суды, которые являются особо охраняемыми объектами, где соблюдаются очень строгие меры безопасности, был задан мною в социальных сетях, и мнения разделились.  Большинство считает, что надо: главное, чтобы мы были в безопасности. Но были и те, кто согласен с тем, что нет смысла каждый раз выгонять людей на мороз и сырость в легкой одежде, обуви – то, есть, в чём люди были в офисах, в судах, в поликлиниках. Скорее, воспаление легких люди могут получить, что чревато серьезными последствия для здоровья, а то и жизни.

За последние два месяца было эвакуировано более 16 тысяч объектов. На один объект приезжает несколько машин, перекрываются подъезды к зданию, четыре сотрудника в касках и несколько кинологов с собаками обследуют здание. Предположим, это обходится в 30 тысяч рублей. Если умножить на 16 тысяч таких вызовов, то получается, что за два месяца на это было потрачено почти полмиллиарда рублей. На эти деньги можно было что-нибудь нужное построить, поликлинику, например, закупить необходимые людям лекарства. Наверное, надо задуматься о том, чтобы переделать инструкции и не реагировать на ложные вызовы.

Понятно, что все хотят жить в безопасном мире, но такая реакция – не об этом. Телефонный террорист не преследует цель убить конкретных людей, он хочет посеять панику, внушить страх. ФСБ вычислило, Роспотребнадзор по требованию Прокуратуры закрыл на днях два почтовых сервера. И что изменилось? Все равно ведь рассылки идут. Представим гротескную ситуацию: позвонил террорист и сообщил, что заминированы все административные здания, и один светофор, не указав где. Надо будет прекратить работу всех учреждений и перекрыть движение во всем городе? В начале недели было сообщение о «минировании» всех станций московского метрополитена. Метро эвакуировали? Нет. То есть существуют те, кто понимают, что это глупость. Эвакуировать людей гораздо сложнее и опаснее – ведь бывает и паника, кто-то замерзнет, пострадает, на вызов не доедет скорая и т.д. Да и если кто-то реально заложил взрывное устройство, он не позвонит и не скажет об этом.

В Ницце был акт терроризма, когда человек на грузовике въехал в толпу на набережной. Будучи в то время там, на следующий день в аэропорту обратил внимание, что патрули, конечно, ходят, но никто ничего не оцепляет, наглухо Камазами не огораживает, багаж никто не проверяет. Я спросил: почему у вас нет паники? Французы сказали: мы не дадим террористам возможности изменить привычный для нас образ жизни. Вот, что сказали цивилизованные европейцы.


Дальше...

Одним из значимых правовых событий 2019 года являются принятые поправки в закон об адвокатуре. В основном это специфические изменения, которые затрагивают только адвокатский цех, но есть важная новелла для граждан: легализация гонорара успеха. Теперь в гражданских делах можно в договоре прописывать сумму вознаграждения адвоката в зависимости от результата. Раньше это был достаточно спорный механизм, на который суды реагировали неоднозначно. И получалось, что люди, у которых нет денег: их «кинули», обанкротился банк, увёл деньги застройщик, работодатель задолжал большую сумму по зарплате, и так далее, и человек не может оплатить судебные издержки и услуги адвоката. 

С точки зрения общественной значимости важным представляется закон о такси, точнее, те поправки, которые вызвали негативную реакцию экспертов и граждан, а значит, необходимость их тщательной доработки. Интересным выдалось обсуждение запрета на курение на балконах, инициированное МЧС. Высказывались различные мнения, но справедливым было бы запретить это делать. Ироничную улыбку вызвал законопроект о контроле Минсельхоза над лесными дикоросами.

Иногда складывается ощущение, что кто-то сидит, специально занимается тестированием граждан на выносливость, и заявляет: а давайте, вы еще грибы будете по лицензии собирать. Граждане ожидаемо возмущаются, а в тот момент, когда общество отвлечено грибами, кто-то проводит замаскированный манёвр и принимает закон, который никак определённо не называется: о внесении изменения в отдельные законодательные  акты.  Проходит он тихо, вдалеке от общественного обсуждения и даже внимания, а когда начинает работать, граждане только поражаются. Плюс у депутатов есть план на законотворчество: каждый из них должен что-то внести на рассмотрение. Вот и появляются законодательные инициативы, которые носят популистский характер. 


Дальше...

Необходимо определять чёткую взаимосвязь между государственной поддержкой и её целью. Если речь идёт о пропаганде здорового образа жизни, общечеловеческих ценностей, восхвалении достижений, государство, конечно, должно вкладывать в это деньги. К сожалению, многие правильные ценности за счет особенностей психологии человека, могут быть зрителями не увидены и не услышаны. Взрывающиеся машины, кровь, низменные цели и пороки, притягивают зрителя сильнее, поэтому государство, которое стоит на страже моральных устоев, должно поддерживать именно кино гуманистическое.

Но мы видим, что сейчас государство поддерживает то же самое, что делает Голливуд, но американцы делают это всё равно лучше: и машины взрывают, и крови у них льётся больше, и в космос летают по-другому. Поэтому такая позиция – в корне неправильна. От государства мы ждём поддержки совершенно других по направленности  проектов. Это как социальная реклама по телевидению: коммерческую цель она не преследует, но транслируется осознанно, чтобы люди не забывали, что они люди. Государство не должно ставить цель зарабатывать, на кино. Его задача – сделать так, чтобы фильм патриотической тематики увидели как можно больше зрителей, а этого можно добиться только трансляцией его по телеканалам. Ведь как только начинаются раздвижение релизов и попытки поставить профинансированный фильм в выгодное время в ущерб остальным, государство превращается в участника рынка. Конечно, у государства мускулов побольше, и оно может всех раздвинуть локтями. Но о какой справедливой конкуренции тогда идёт речь?


Дальше...

Интересная получается ситуация на рынке управляющих компаний. Уж насколько сильны ресурсники и старается законодатель, а надежно поставить их в правовые рамки  никак не получается. Уже и нормы о субсидарной ответственности при банкротстве приняли, с апреля 2018 года собственники получили возможность перейти на прямую оплату коммунальных услуг поставщикам, минуя управляющие компании. Наличие у УК задолженности перед РСО более чем за 2 месяца вошло в число грубых нарушений, за которое можно лишиться права на управление жилым фондом.

А они всё равно «умнее всех» оказались. Будто формула «украл – выпил – в тюрьму» на них не распространяется. Зато распространена другая: накопил долги – обанкротил компанию – создал клон. С теми же руководителями, учредителями и пустым штатом. Название только изменил – ибо закон! И как обычно суды у нас штампуют постановления о банкротстве с упорством хорошо отлаженной машины. При этом в силу особенностей законодательства и судебной системы требования кредиторов не погашаются, контролирующие лица и бенефициары к субсидарной ответственности не привлекаются. Вот владельцы и продолжают создавать новые компании и собирать деньги с жителей. Все счастливы. Кроме ресурсников, граждан и бюджета.

Клоны – на выход

Главное управление региональной безопасности Московской области по роду службы проводит постоянный мониторинг угроз экономической безопасности Подмосковья. Результаты исследования специалистов встревожили: оказалось, что каждые 1,5 - 2 года одни и те же группы аффилированных лиц методом фиктивного банкротства устраняются от управления одними многоквартирными домами и переходят к другим, заодно избавляясь от накопленных долгов. При этом фиксируется огромное количество арбитражных дел по искам ресурсоснабжающих организаций к управляющим компаниям. Как рассказал гость студии программы «Де юре» Начальник управления экономической безопасности Главного управления региональной безопасности Московской области Артем Черепякин, «анализ приговоров судов, решений и определений Арбитражных судов говорит о том, что собранные с населения деньги недобросовестными управляющими организациями расходуются на необоснованно высокие зарплаты, на оплату услуг аффилированных организаций. Иногда деньги просто кладут себе в карман». И там они и остаются, так как взыскать задолженность, как мы знаем, практически невозможно: всё оформлено на другого человека, в уставном капитале – пару тысяч.

Поэтому Главное управление региональной безопасности Московской области предлагает ужесточить лицензионные требования путем внесения изменений в Жилищный кодекс РФ. У соискателя для получения лицензии не должно быть аффилированности с ликвидированными в результате банкротства УК, недоимки по налогам и сборам. Зато должны быть в наличии достаточная материально-техническая база и штат сотрудников для выполнения работ по управлению и эксплуатации многоквартирных домов.  Как пояснил Артем Черепякин, эти предложения уже одобрены профильным комитетом Московской областной Думы и направлены в Госдуму.

Подавляющее большинство (87,2%) пользователей «ЗАКОНИИ», принявших участие в голосовании на портале, тоже считают, что лицензионные требования к УК надо ужесточать. Слушатели, сумевшие дозвониться в эфир, также не высказали возражений против усиления мер ответственности управляющих компаний. Почему такое единодушие? Видимо, от таких кульбитов УК и бессилия властей перед ними граждане устали. Истории, подобные подмосковным происходили в Тюмени, Сургуте, Кирове, Мурманске, Свердловской, Челябинской, Ульяновской областях. И будут происходить, если не поставить, наконец, лицензионный заслон «любителям клонов». Хватит уже плодиться и размножаться на народных харчах.

 


Дальше...