22 года кошмара в «коридоре смерти»

Дебра Милк в ближайшее время должна выйти на свободу. Эта американка является жертвой одной из самых чудовищных юридических ошибок: в «коридоре смерти» тюрьмы города Перривилла, штат Аризона, она провела 22 года.

В 1991 году Дебра Милк была признана виновной в том, что заказала и оплатила убийство своего 4-хлетнего сына. Но в понедельник, 20 мая 2013 года, Федеральный апелляционный суд отклонил протест властей штата Аризона на судебное решение от 14 марта 2013 года, по которому с нее были сняты все обвинения.

К сожалению, это решение было принято очень поздно. Дебра пережила настоящий ад со времени убийства своего сына Кристофера. Драма разыгралась 2 декабря 1989 года. Мальчик должен был отправиться в коммерческий центр города Феникса, в котором он проживал вместе со своей матерью, чтобы повидать Санта-Клауса.

Убийство в пустыне

Но вместо того, чтобы отвести малыша в шоппинг-центр на встречу с Сантой, Джим Стайерс и один из его приятелей отвезли ребенка в пустыню и там убили тремя выстрелами из револьвера. «Джим Стайерс, ветеран вьетнамской войны, страдавший от посттравматического стресса, имел виды на молодую (ей в то время было 25 лет) маму. Он воображал себе, что однажды ее сын исчезнет навсегда, а безутешная мать найдет успокоение в его объятиях», – объясняет Жак Секретан, автор книги о судьбе Дебры Милк.

Полиция быстро обнаружила следы убийства после того, как об исчезновении ребенка сообщила сама Дебра. Один из двух арестованных убийц во время допроса неопределенно заявил, что, мол, в этом деле замешана и сама мать. Это и позволило инспектору Армандо Сальдате объявить ее виновной. Дебре позвонили и пригласили прийти в полицейский участок. Она тут же бросилась туда в надежде, что у полиции есть какие-то сведения о сыне. «Он умер, – ответил Сальдате. – А вы арестованы по подозрению в его убийстве».

Напрасно она твердила о своей невиновности. Сальдате заявил, что она, якобы, призналась ему в том, что наняла двух мужчин, которые должны были избавить ее от ребенка. Однако, у инспектора не было ни ее письменного признания, ни видео- или магнитофонной записи этого признания. Мало того, им было нарушено фундаментальное право вообще не давать никаких показаний против самой себя.

Следователь представил в суд свой рапорт, в котором изложил по памяти ответы Дебры, якобы, данные ею во время одного из допросов. Согласно этому рапорту, Дебра желала смерти своему сыну, поскольку она была убеждена, что мальчик вырастет таким же как его отец, который был наркоманом и не вылезал из тюрьмы.

Тщеславный полицейский

«У Сальдате была лишь одна цель, – утверждает Жак Секретан. – Продемонстрировать всем, что он является выдающимся следователем. А применяемые им недозволенные методы покрывались прокурором, в чьем производстве находилось дело. Не смотря на то, что и Дебра, и ее адвокат говорили о том, что нет ни единого материального доказательства ее вины, судья заявил, что он в них и не нуждается, так как, сказал он, глядя ей в глаза, с его точки зрения, вина Дебры представляется ему очевидной».

Все возражения Дебры, высказанные ею во время судебного процесса, ничего не дали. Никто не желал ее слушать, когда она обвиняла Сальдате в том, что он «сфабриковал» ее признание попросту из ничего. Она была приговорена к смертной казни, хотя ни единого доказательства ее вины не было, как не было и ни единого, уличающего ее, свидетельства. Даже Джим Стайерс, убийца, отказался в судебном слушании подтвердить свои показания, данные во время предварительного следствия.

После суда Дебру поместили в крошечную камеру, в которой, кроме кровати, туалета и умывальника, больше ничего не было. Там она и провела 22 года. Она тяжело переносила полное одиночество. Ей разрешалось три раза в неделю выходить на двухчасовые прогулки, во время которых женщина могла размять ноги. Прогулки проходили в полном одиночестве, в одном из уголков тюрьмы, откуда она могла видеть лишь аризонскую пустыню. Но самым тяжелым было то, что ей не разрешалось свободно общаться даже со своими родственниками во время редких свиданий. От них ее отделяло пуленепробиваемое стекло. И разговаривать с ними Дебра могла лишь в присутствии охранника. Разговаривать по телефону (позже ей это разрешили) со своими родными она имела право также лишь в присутствии кого-либо из тюремного персонала.

К счастью, в 1998 году, уже во время приготовления к введению ей смертельной инъекции, смертную казнь Дебры Милк неожиданно приостановили. И в 2009 году Федеральный апелляционный суд заинтересовался, действительно ли Дебра добровольно отказалась от права хранить молчание во время допросов, которые вел Сальдате.

Штат и полиция в прицеле правосудия

У Дебры появилась возможность сражаться дальше за свое оправдание, но лишь этой весной все принятые одно за другим судебные решения о ее виновности были отменены. Федеральные судьи в своем решении также подчеркнули, что штат Аризона и полиция приняли самое непосредственное участие в том, чтобы лишить Дебру Милк доступа к справедливому правосудию. Судьи детально перечислили все те случаи, когда инспектор Сальвате лгал под присягой или нарушал права обвиняемых и свидетелей. Сразу после этого судебного процесса ФБР начало расследование деятельности этого «суперполицейского» из Аризоны.

Дебра Милк не является единственной жертвой юридической ошибки. 142 человека, приговоренные к смертной казни в 26 штатах, были оправданы и освобождены из «коридоров смерти», начиная с 1973 года. В среднем, каждый из них провел в тюрьме по 9 лет и 8 месяцев, прежде чем их признали невиновными. Все эти данные можно найти на сайте организации, которая называется «Информационный центр, касающийся смертной казни», который, кроме всего прочего, уточняет, что 11 казненных были признаны невиновными… уже после того, как их казнили. Печальная реальность для Соединенных штатов, которые хотели бы, чтобы весь мир рассматривал их как истинную модель справедливости и демократии.

Ласло МОЛНАР

Le Matin

Перевод Владимира КОРОБКИНА

На фото: тюрьма в Перривилле; Дебра Милк в 1991 и в 2013 годах.

17.06.2013

Электронная приемная Объединенной редакции ФСИН на портале «ЗАКОНИЯ»