КАК ЗНАМЕНИТЫЙ БАНДИТ, СТАВШИЙ НЕ МЕНЕЕ ЗНАМЕНИТЫМ ПОЛИЦЕЙСКИМ, ИЗОБРЕЛ МОНОСПЕКТАКЛЬ

В конце жизни бывший каторжник, ставший полицейским, попытал счастья в Англии и занялся стендапом. Для интересных историй ему достаточно было покопаться в своей бурной жизни.

Эжен-Франсуа Видок изобретатель моноспектакля? Невероятно, но факт. И этот удивительный факт в его биографии обнаружил биограф Ксавье Модюи.

… В 1845 году бывший каторжник, ставший полицейским, а затем частным сыщиком отмечает свое 70-летие. Но денег для ведения привычного образа жизни не хватает. Видок решает уехать из Парижа в Лондон, бурно развивающуюся столицу Британии, где и намеревается неплохо заработать и на настоящее и отложить на будущее. Прибыв в Лондон, он намеревается открыть филиал своего частного сыскного бюро, но проект терпит неудачу.

Да и черт с ним! Он тут же вступает в контакт с посредниками, чтобы продать свои патенты на изобретения, такие как разработанная им защищенная от возможности фальсификации бумага или не поддающийся взлому замок. Он также планирует начать импорт тканей или открыть офис, чтобы помочь иностранным предпринимателям обосноваться в Англии. И почему бы не опубликовать новую книгу в духе большого успеха его «Мемуаров», выпущенных в 1828 году, которая для писателей станет основой для многих персонажей, таких как Вотрен у Бальзака или Жан Вальжан в «Отверженных» Виктора Гюго…

Идей множество, но проекты терпят крах один за другим. Именно тогда Видок, который ничего не боится и не привык сдаваться, придумывает моноспектакль. Это не больше и не меньше, чем рассказ о своей жизни с кучей занимательных историй, разных фактов и поворотов, чтобы держать британскую публику, жаждущей острых ощущений, в напряжении… На афишах, возвещающих о концерте, будучи неплохим коммерсантом и видимо, чтобы завлечь публику, он даже предлагает возмещение стоимости билета в случае разочарования.

Человек тысячи жизней
Видок на сцене неподражаем. Его качества оратора, его эго, его самоудовольствие от выхода на сцену, его склонность к необычным нарядам. Но прежде всего, ему есть, что рассказать слушателям. И это понятно, ведь он, по его же словам, прожил тысячу жизней: головорез, акробат, солдат, дезертир, каторжник, беглец… осведомитель в полиции Наполеона I. А затем – глава особой суперэффективной бригады «Сюрте» («Безопасность») при парижской полиции, состоящей из бывших уголовников. Эта бригада успешно борется с кражами, убийствами, проституцией и мошенничеством.

Бывший головорез чувствует себя как рыба в воде, он чемпион по внедрению в бандитскую среду, хитрый как лиса, ас маскировки: сегодня он – бандит, завтра – священник, угольщик, торговец или даже женщина легкого поведения. Говорят, что, однажды загримировавшись под одну старую герцогиню, он даже обманул короля Луи-Филиппа… Его увольняют, затем снова призывают на службу, но он всегда, выходит сухим из воды, хватается за любые возможности, использует своих осведомителей, которых у него тьма, играет на деньги, быстро выигрывая, но также быстро все спуская…

Именно эту человеческую комедию, живописную и красочную, протекающую между Большими бульварами и парижскими трущобами, он и представляет на лондонской сцене со своим неподражаемым краснобайством, оттененным сленгом. «В самом деле, да, это было забавно и занимательно до такой степени, что превосходило коллекцию ужасов, собранную Шекспиром в его истории о Тите Андронике, – писал известный в те времена писатель и критик Жюль Жанен. – Идите, англичане, и полюбуйтесь на г-на Видока со всеми его хитростями и трюками. Идите, и вы даже сможете потрогать кандалы, которые в свое время он сам носил».

Персональный музей
А чтобы сделать свой бизнес максимально прибыльным, экс-полицейский даже открывает музей с привезенными в чемоданах из Франции сувенирами: наручниками, кинжалами, пистолетами, маленькой гильотиной, макетом тюрьмы Консьержери, отмычкой мошенника Ласенера, штанами убийцы Папавуана или даже подтяжками заговорщика Жозефа Фиески, автора кровавого нападения на Луи-Филиппа.

Вернувшись после революции во Францию в 1848 году, он надеется, что будет вновь востребован. Видок предлагает свои услуги республиканцам, затем Наполеону III, провозгласившему в 1852 году Вторую империю. В возрасте 77 лет Видок шпионит за роялистами, наблюдает за подозреваемыми, открывает прядильные фабрики, пишет отчеты, пытаясь сделать себя полезным для властей и заработать хорошую пенсию. Но от властей он получит лишь несколько сотен франков и презрение, поскольку в нем они видят лишь пережиток былых времен… Почти разоренный в возрасте 81 года он умрет в полном одиночестве в меблированной квартире в квартале Марэ.

Перевод
Александра ПАРХОМЕНКО

01.12.2024

Марк ФУРНИ Le Point