Мария Баст. Точка зрения.
Самое главное, что нужно сделать для обеспечения безопасности сделок с недвижимостью - вернуть людям на руки свидетельство о праве собственности. Пусть это будет карточка, не обязательно некий большой бланк, но только такая мера позволит собственнику защитить свои права в случае мошеннических действий. Если бы у человека на руках было свидетельство, и без него запрещалось бы осуществлять любые сделки, тем более в отсутствии самого человека, то тогда гражданин был бы застрахован от незаконных способов отъема имущества. Пока же, к сожалению, законодательство признаёт правом собственности только электронную запись в реестре, и такое положение необходимо срочно менять.
Статистика фиксирует рост количества незаконных схем: от имени человека переоформляют право на недвижимость на автомобили, берут кредиты в банке и так далее. К сожалению, это издержки вхождения в цифровую экономику, которую мы сейчас осуществляем. Эти издержки пока несут большие риски для граждан, так как они ничем не защищены. Теперь мошенники и преступники перешли из реалий улиц в электронную реальность, а надёжные механизмы сдерживания пока не созданы или не задействованы.
Российским законодательством предусмотрена презумпция согласия на посмертное донорство, в случае, если человек не высказал отказ при жизни, либо в течение 2 часов этого не сделали родственники. Чаще всего судебные разбирательства связаны именно с последним – не уведомлением в установленные сроки родных об изъятии органов. Делать это должен непосредственно врач, оперирующий, либо главный врач того медучреждения, куда поступил человек. На мой взгляд, нарушение этого, скорее, морально-этического принципа, должно быть наказуемо, причем достаточно серьезными санкциями, вплоть до уголовной ответственности. Для чего можно выделить отдельный состав в Уголовном кодексе.
По моему мнению, в сложной дилемме посмертной трансплантации органов необходимо исходить в первую очередь из интересов живого человека, которого еще можно спасти с помощью донорского органа, а не того, кого уже спасти нельзя. Но при этом, медики должны быть корректными и с родными умершего человека, чтобы они не узнавали о том, что органы изъяты постфактум. На то и существует мобильная связь, чтобы оперативно связываться с людьми. Если врачи пытались это сделать, но не дозвонились, это одно, но если совсем не собирались звонить – это совершенно другое.
В целом, эта сфера достаточно криминогенна – нелегальная торговля органами существует. По официальной статистике российской Прокуратуры, данным ООН, называются разные цифры трафика людей, пропавших без вести россиян. Отчасти, это связано с работорговлей, но и большая доля тех, кого похищают ради изъятия органов. Это, действительно, очень серьёзная проблема.
В 2017 году Европейский суд по нашей жалобе готовит пилотное решение то есть прецедент, для того чтобы РФ изменила законодательство и гарантировала право военнослужащего на жилище, чтобы он смог защитить это свое право. Если последуют рекомендации Европейского суда, Россия будет обязана принять соответствующие законы.
Все дело в том, что еще 10 лет назад многие военнослужащие пытались отсудить у Министерства обороны положенное им жилище. Судебные решения были вынесены, а их Министерство обороны игнорировало, судебные приставы не могли исполнить. После жалобы о неисполнении решения суда один из военнослужащих обратился к нам. Он живет в ведомственном жилье в Подмосковье и столкнулся с тем, что его выселяют из жилья, в котором он прожил больше 30 лет. Военнослужащий обратился в суд, выиграл его, решение суда не исполнялось, и он был вынужден обратиться в Европейский суд. Европейский суд вынес решение, будет дан пилотный прецедентный характер этому решению, которое обяжет Россию ввести соответствующие поправки в законодательство РФ.
Я очень надеюсь, что военнослужащих в отставке перестанут выселять. Ситуация немного абсурдная: мы вынуждены защищать права действующего российского военнослужащего в Европейском суде. Я надеюсь, что уже в этом году решение будет. Ждем.
Я считаю, что с точки зрения обычного здравого смысла и объективности, если мы хотим добиться справедливого и полного расследования, справедливого наказания, то, конечно, чем больше будет судей рассматривать, в данном случае присяжных, тем большей объективности мы можем добиться при рассмотрении этих дел. И соответственно, справедливого приговора, а не как в делах Васильевой. Надо чтобы действительно это были те приговоры и наказания, которых заслуживают наши коррумпированные чиновники.
Еще плюс в том, я думаю, что когда много судей, на них сложно надавить. Проще, когда один судья. Я считаю, что суд присяжных это более независимо и объективно. Коллективное мнение это мнение каждого человека, на каждого сложно надавить. Общий настрой присяжных невозможно изменить. Если судья будет выносить решение вопреки суду присяжных, то будет очень много вопросов к судье.
30.09.2016
Я считаю, что нельзя путать службу в армии с ответственностью, наказанием. Служба в армии не должна быть наказанием. Кому-то нравится служба в армии, кто-то идет по контракту. Подменять понятие обычной службы в армии наказанием это неправильно. Это один момент.
Второй момент. Здесь речь идет только о мужчинах, совершивших ненасильственное правонарушение. А как же женщины? Я считаю, если человек совершил преступление, он должен нести наказание, он должен быть ограничен в свободе. Нельзя подменять службу в армии лишением свободы. Это разные понятия, категории, это юридическая ошибка со стороны законодателей-депутатов. Армия направлена на то, чтобы защищать государство от угроз, военных, в первую очередь. Военная подготовка это не система исправления преступника. Это разные вещи, разные психологические подходы, разные методики. Нельзя путать такие вещи.
27.11.2015
Законопроект, расширяющий полномочия полиции, - это грубейшее нарушение, грубейшее вмешательство в права и свободы человека.
Нельзя стрелять в толпу, нельзя стрелять в женщину, когда в этом нет необходимости. У нас достаточно законов, регламентирующих применение оружия, я не вижу необходимости в данной инициативе. Это попытка в общем контексте усилить роль правоохранительных органов.
Видимо, кто-то боится, что будут какие-то протесты у нас в стране. Видимо, есть опасения, что женщины будут участвовать в акции протеста, и эти акции нельзя будет пресечь.
Мне кажется, это избыточная мера, ничем не обоснованная. Когда разрабатывают законопроект, он должен пройти общественное обсуждение, обобщается мнение экспертов и пр. А этот законопроект кем-то кулуарно был подготовлен, и теперь в парламенте пытаются его протащить. Я считаю, это неправильно.
В данном виде законопроект даже на этапе подготовки не отвечает принципам демократического общества, правового государства. И не только этот последний законопроект, - целая плеяда законодательных инициатив сегодня наступает на права и свободы женщин и детей.
Шеффены или народные заседатели, предлагаемые Верховным Судом в рамках инициативы по расширению компетенции института присяжных, принимают в суде решение вместе с судьей, это коллективная работа. Я знаю случаи, когда народный заседатель проявлял активность и говорил, что обвиняемый должен быть оправдан. Судья прислушивался именно ко мнению народного заседателя. Так что очень многое зависит от личных качеств народного заседателя, от его внутренних убеждений, моральных принципов и т.д... Если два шеффена при голосовании категорически против обвинения, то судья должен вынести оправдательный приговор.
В чем функция судьи в данном случае? В том, чтобы разъяснить непрофессиональным судьям закон, оформить приговор - либо оправдательный, либо обвинительный - с учетом мнения народных заседателей. То есть не просто шеффены существуют и их мнение носит рекомендательный характер. Нет! Они имеют право голоса, а судья обязан его учитывать. Даже в советское время благодаря народным заседателям было гораздо больше оправдательных судебных вердиктов, чем сейчас.
Дело еще в чем. Судья формально подходит к доказательствам обвинения, с точки зрения закона, а народный заседатель оценивает их с моральной точки зрения. Таким образом реализуется принцип справедливости. Формализм с одной стороны и моральная оценка с другой. Мне кажется, институт народных заседателей нужно шире применять.
Я не думаю, что информация в СМИ о запрете долларов в России это информационный вброс с экономической подоплекой. Я думаю, это политический вброс. Видят, что доллар повышается, почему бы политику лишний раз не появиться в СМИ. Это лишний пиар, лишняя популярность. Это безответственные популистские заявления.
Для обычного человека депутат - это часто истина в последней инстанции. Когда выступает депутат, человек не задумывается, от какой он партии, представляет ли большинство в парламенте. Депутат заявил, что доллар будет запрещен, человек тут же побежал избавляться от долларов. Это безответственность политиков. 99% подобных заявлений ничем не подкреплены.
Основная проблема в том, что когда следователь назначает адвоката, он старается назначить наиболее комфортного для себя адвоката, с которым можно договориться и не идти не конфликт. Естественно, когда обвиняемый или подозреваемый находится в некоторой психологической зависимости, он часто идет на поводу у следователя, заключает соглашение с назначенным адвокатом, и здесь разные бывают ситуации. С одной стороны адвокат может не понравиться клиенту, например, потому, что он только начал заниматься практикой. Но есть другой случай, когда есть сговор, коррупционный сговор против клиента, которого они защищают, это тоже часто встречается на практике.
Адвокатская помощь должна быть и по назначению и по соглашению квалифицированной, нет разницы. Почему у нас адвокаты чаще всего некачественно осуществляют свою помощь доверителям, когда их назначают? В этом надо разбираться, проблема такая есть. Мне кажется, это связано с тем, что те адвокаты, которые работают по назначению получают гонорар гораздо меньше, чем те адвокаты, которые по соглашению.
Инициатива ставропольских адвокатов это барьер для того, чтобы следователь выбирал удобных для себя адвокатов. Конечно, тут возникает проблема, связанная с тем, что следователям проще было работать, меньше жалоб было. Я считаю, что должно приниматься такое решение не только на уровне адвокатской палаты, но пусть это будет на уровне закона, на уровне УПК, где четко будет прописано, да, адвокат по назначению определяется путем выборки. Тогда вопросов и у прокуратуры не будет, потому что это не противоречит закону.
По назначению работают разные адвокаты. Просто часто бывает, что те адвокаты, которые чаще всего идут по назначению, это молодые адвокаты, которые не имеют практики, у которых нет клиентов и они, естественно ищут клиентов таким способом. Говорить о том, что они некачественно оказывают помощь, нельзя. Адвокат может не устроить и по назначению и по соглашению. Совершенно разные случаи были. Главное, как адвокат работает. Надо оценивать процессуальность действий, как выстраивается позиция со следствием, как он жалобы подает, как он беседует со следователем, как они улыбаются, здороваются за руку, конфеты друг другу передают или нет.
Есть позиция адвоката, а есть позиция уговорщика, чтобы ты пошел ты пошел на уступки следователю, чтобы ты себя неактивно защищал. Адвокат просто иногда уговаривает себя не защищать, не подавать жалобу на следователя, чтобы его не разозлить. Это уже не профессионализм. Нужно подавать жалобу, нужно защищать, подавать ходатайства, обжаловать действия следователя и т.д. Вот это профессиональный адвокат. А когда адвокат ничего не делает, когда он уговаривает не защищать себя, вот здесь надо бить колокола. А еще когда предлагают взятку, когда предлагают решение вопроса специальными путями, сразу этого адвоката нужно гнать в три шеи, обращаться в правоохранительные органы и т.д. Это критерий, по которому можно определить. Поверьте мне, это не сложно. Если ты чувствуешь, что адвокат тебя защищает, а не уговаривает на что-то, вот это ключ. Подсудимый должен чувствовать себя под защитой эмоциональной и юридической.
Самое главное, чтобы адвокат был с принципиальной позицией. Не просто адвокат-конформист. Человек должен быть с философским подходом к своей профессии. Адвокатская деятельность даже не попадает под коммерческую деятельность, это помощь, мы занимаемся помощь. Наша моральная обязанность – защищать. Адвокатов надо воспитывать внутри самого адвокатского сообщества. На нас смотрят как на ориентир в обществе, поскольку адвокат лучше всех знает закон, знает право.
Мария Баст 
«Закония» в соц. сетях