Поиски контролирующего должника лица иногда доходят до абсурда

Комментарии

• Что такое таинственный и беспощадный институт субсидиарной ответственности хорошо понятно на простом примере: в отношении компании-банкрота начато конкурсное производство, но денег, чтобы рассчитаться с кредиторами, не хватает, поэтому недостающую часть взыскивают с руководства. То есть, не только с должника, но и с любого лица, контролирующего его. На первый взгляд, все правильно, но как обычно, есть нюансы, на которых подрываются доверчивые или не знающие законы граждане. А ведь они-то всего лишь позволили на свои паспортные данные оформить бизнес или передали на время друзьям свою чистую фирму, назначив гендиректором, кого сказали. А потом их привлекают к субсидиарной ответственности по долгам фирмы.
  
  Бремя ответственности
  
  Почему-то, несмотря на циркулирующие «страшные сказки» о субсидиарке, предприниматели относятся к этому правовому институту легкомысленно. И совершенно зря, а уж тому, кто залез в ярмо руководителя или учредителя по чьей-то просьбе и вовсе стоит серьезно насторожиться: карающий меч правосудия коснется всех. И собственников, которые думают, что если они делегировали управление директору, то ответственности не несут, и тем «учредителям» и «инвесторам», кого убедили, что их доля мизерна, а значит, ничего страшного нет.
  На самом деле стоит кредитору или арбитражному управляющему заявить, что денег нет и виноват собственник, маховик запускается, и теперь владельцу – настоящему или номинальному – придется доказывать свою невиновность. Более того, привлекаются к ответственности даже бенефициары, не владеющие долями в компании, например, родственники директора и учредителей в качестве потенциальных контролирующих должника лиц (КДЛ) на основании подп. 3 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве. Они же получили выгоду от незаконных или недобросовестных действий тех, кто компанией управляет?
  
  Карательный институт?
  
  Однако вот цифры, приведенные на ПМЮФ-22: если в 2015 году суды удовлетворяли 4% исков о субсидиарке, то в 2021 году уже 41%. При этом доля удовлетворенных требований кредиторов не превышает 3–5%. В этой связи прозвучал вопрос: если данный инструмент не столько эффективен, сколько беспощаден, не пора ли его немного смягчить и привести в соответствие с требованиями жизни? Ведь бизнесмены, привлеченные к ответственности, на долгое время выбывают из профессиональной деятельности. Достается даже добросовестным контрагентам из-за широкого толкования понятия КДЛ, не говоря уже о тех, кто по излишней доверчивости или незнанию вынужден расплачиваться своими кровными за чужие грехи. Чем стала субсидиарка: карательным механизмом без разбора или преградой для злоупотреблений?

  Написал П. В. (аdmin) 28.09.2022 11:14
• Аудиозапись радиоэфира

  Написал П. В. (аdmin) 29.09.2022 18:04
• Еще в 2018 году проводилось исследование по теме субсидиарной ответственности, оно опубликовано в журнале «Модернизация и развитие» в статье «Развитие концепции субсидиарной ответственности как института повышения эффективности института банкротства и обеспечение экономической безопасности». Уже тогда был сделан вывод о том, что развитие данного института необходимо для экономической безопасности Российской Федерации, для раннего выявления неправомерных, недобросовестных действий контролирующих должника лиц. Был проведен анализ эффективности российской экономики в сравнении с экономиками других стран, и в тот период она была лишь в четвертом десятке. А эффективность института банкротства заняла лишь 53-е место. Одна из причин тому – как раз неэффективность института субсидиарной ответственности. За рубежом она достаточно жестко регулируетсяа, например, Служба по несостоятельности Великобритании контролирует и проверяет все дела о банкротстве, т.е. этим занимается государственный орган, а не судебная система, как в России.
  Как известно, статья 64.11 Закона «О несостоятельности (банкротстве)» – субсидиарная ответственность за невозможность полного погашения требований кредитора – определяет, что лицо привлекается к ответственности в том случае, когда не удовлетворяются требования кредиторов за счет имущества в полной мере. В 2021 году было привлечено 4792 человека на сумму 513,4 млрд рублей – это почти на 30% больше, чем в 2020 году, а по сравнению с 2016 годом в 9 раз больше по количеству привлеченных лиц и в 7 раз больше по размеру ответственности.
  Если говорить об эффективности механизма субсидиарной ответственности, то впервые в 2021 году удовлетворение требований кредиторов, по данным Федресурса, в тех делах, где привлекались к ответственности КДЛ, процент удовлетворения составил 6,1%, а общее количество удовлетворений составило всего 3,5%. Все это приводит к тому, что кредиторы, видя неэффективность, меньше подают заявлений о банкротстве (активно действует только ФНС), а в конечном итоге к тому, что действенной преграды для неправомерных действий КДЛ нет.
  
  
  Дальше...

  Написал Алферов Валерий (Валерий Алферов) 30.09.2022 10:11
• Институт субсидиарной ответственности необходим, так как в его отсутствии будет нарушаться баланс интересов защищенности предпринимателя и тех, с кем он взаимодействует, начиная от контрагентов и заканчивая государством в части уплаты налогов. Утверждать, что сейчас любые действия руководителя или учредителя приводят к субсидиарной ответственности, не стоит. За последние годы сформировалась практика, по которой в каждом конкретном случае рассматривается, есть ли основания для привлечения по суду к субсидиарной ответственности, или нет. Эти правила и принципы сформированы судебной практикой, другое дело, что большинство предпринимателей в них не вникают, пока не наступит критическая ситуация из-за которой компания оказывается на грани банкротства. И тогда оказывается, что нельзя было совершать сделки по выводу активов, надо было передавать бухгалтерскую отчетность и вести ее, не выводить денежные средства в виде дивидендов, когда компания находилась на грани банкротства, а подать своевременно заявление о невозможности вовремя исполнить обязательство. А ведь это те обстоятельства, которые потом становятся причиной привлечения к субсидиарной ответственности.
  Однако перекос есть, и состоит он в том, что не де-юре, а де-факто, действует презумпция вины, и если кредиторы заявляют о привлечении предпринимателя к субсидиарной ответственности, то ему приходится самому доказывать, что всех этих оснований не было. Таким образом, в ряде вопросов есть необходимость корректировки, так как имеются перегибы, в результате которых при большом количестве привлекаемых к субсидиарной ответственности лиц, с них взыскиваются суммы, которые несоизмеримы с действиями, в частности, это применимо к юристам, простым бухгалтерам, которые и не видели суммы, проходящие по счету. 
  
  
  Дальше...

  Написал Елин Сергей (Сергей Елин) 30.09.2022 10:15
• Институт субсидиарной ответственности возник не просто так, а в рамках концепции неотвратимости ответственности, и изыскания всеми средствами контролирующее должника лицо (КДЛ) – зачастую, скрытого бенефициара. Поиском конечного бенефициара любят заниматься банки и налоговая служба с единственной целью – взыскать деньги. Им нужен хоть кто-то, кто мимо проходил, и сотрудники указали на него пальцем, что он, мол, с большим интересом посмотрел на нашу компанию, когда мимо проходил, возможно, он какие-то указания делал важные при принятии решений.  Иногда доходит до абсурда: вот, человека часто видели в офисе, значит, он однозначно влиял на руководство. Данная концепция, возможно, уже переходит все возможные границы. И получается, что у нас ломят, пока не сломают, и люди, видя, как привлекают к субсидиарной ответственности, начинают применять превентивные меры.
  Тут важна статистика того, что в банкротных процессах взыскивают требований в разы меньше заявленных. Так как к тому моменту, когда наступает субсидиарная ответственность, проходят годы банкротных процессов, и, как говорится, все украдено до нас. Поэтому наказать, застращать, отнять удается у тех, кто не был подготовлен к такому развитию событий и даже невиновен в долгах. Все это должно заставлять людей задуматься, что вполне возможно, если ты мимо проходил, ты можешь быть КДЛом.
  Сейчас систему сдержек и противовесов между должником, кредитором, КДЛ, судом все же пытаются выстроить посредством принятых в мае поправок в закон о банкротстве, исходя из которых, если теперь дело о банкротстве  рассматривалось без учредителя, то это является нарушением его прав. Он имеет право с момента начала банкротства предъявлять доказательства, показывать, какие у него возникли убытки в результате действий, приведших к банкротству. Т.е. Конституционный суд указал, что надо, конечно, деньги возвращать, но давить нужно не до бесконечности.     
  
  
  Дальше...

  Написал Оганова Наталья (Наталья Оганова) 30.09.2022 10:43
• На сегодняшний день привлечение к субсидиарной ответственности, как и взыскание убытков недобросовестными кредиторами с управляющего, используется как инструмент пополнения конкурсной массы. Поэтому процент привлечения к субсидиарной ответственности растет. Чем более в него не верят те, кого могут привлечь, тем больше шансов, что это произойдет. И нужно будет потом доказывать, что человек не являлся контролирующим должника лицом. Порой для людей бывает откровением, что им придется доказывать не факт, а его отсутствие. Дело в том, что все знают, что есть такое правовое понятие, как «презумпция невиновности», но в банкротстве все с точностью до наоборот – есть «презумпция виновности», и только в случае, если гражданин доказал, что он является невиновным, только тогда он таковым считается.
  Что может повлиять на риски привлечения? Пункт 6 ст. 61.10 Закона «О несостоятельности (банкротстве)» говорит, что при владении меньше чем 10% уставного капитала юридического лица и получением обычного дохода, связанного с этим владением, у лица не может быть риска привлечения к субсидиарной ответственности. Т.е. зафиксирован порог, ниже которого можно не бояться быть привлеченным. В статье также сказано однозначно, что если лицо владеет 50% и более, то у него есть прямой риск субсидиарной ответственности, так как очень сложно доказать, что человек не влиял на принятие решений.
  В целом же в законе поименованы четыре пункта, по которым можно определить, что это лицо влияло на принятие решений: во-первых, находиться с должником-руководителем или членами иного руководящего органа в отношениях родства или должностного положения, во-вторых, в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника по доверенности, в-третьих, в силу должностного положения – это особенно касается главных бухгалтеров, финансовых директоров, руководителей юридического департамента, т.е. должностей, которые позволяют вникнуть в суть хозяйственной деятельности, и, в-четвертых, когда есть возможность влиять на руководителя или членов управления организации тем или иным образом – подразумеваются элементы любой зависимости. 
  
  
  Дальше...

  Написал Кузнецов Владимиp (Владимиp Кузнецов) 30.09.2022 10:47
• Нормы, регулирующие институт субсидиарной ответственности, с большой долей вероятности меняться не будут, так как они связаны напрямую с недобросовестностью предпринимателей. Ведь абсолютно понятно, что все номинальные руководящие лица – директора, учредители и иные – не более чем подставные лица для осуществления определенных целей. Иногда эта уловка становится гротескной. Одно время в СМИ подробно освещалась история, в которой подсудимый предлагал посмеяться, когда в суд привели номинального руководителя, больного олигофренией. Хотя на самом деле смеяться надо было над подсудимым, это ведь он общался, что-то обсуждал и заключал сделки с человеком с ограниченным умственным развитием и вдруг развеселился, когда оказался на судебной скамье.
  Не счесть случаев и их разновидностей, когда, допустим, у главы поселения родственник, друг, одноклассник вдруг становится удачливым бизнесменом. Эти случаи не идентичны. Поэтому и появились весьма размытые нормы, определяющие контролирующее должница лицо.     
  Всегда в правовом поле существует противостояние замка и ломика. Заключается оно в том, что, сколько бы ни придумывали запретительных понятий, люди все равно найдут способы их обойти, чтобы формально все было правильно. Следственные органы, когда в рамках арбитражного процесса появляется уголовное дело, при таких обстоятельствах тоже вину ищут не по писаному. Следователь прекрасно понимает, что на бумаге может быть все гладко, например, там указано, что Иванов не имел права заходить в кабинет к Петрову. Так он и не заходил – они решали свои дела в коридоре. Поэтому следователь будет работать с людьми – сотрудниками компаний, со средствами фиксации. А в дальнейшем уже судьи должны будут определить, действительно ли Петров и Иванов составляли устойчивую группу. Конечно, в данном случае речь идет о публично-правовых обязательствах, поэтому людей не посадят в тюрьму, но деньги взыщут, и это справедливо. Ведь если деньги уходили из бизнеса с подачи этих лиц, то и находятся средства где-то у них.   
   
  
  
  Дальше...

  Написал Серков Аркадий (Аркадий Серков) 30.09.2022 10:53