Константин Крохин. Точка зрения.
Никого упрощения процедуры создания мини-гостиниц в жилых домах быть не должно. Если мы говорим с вами о гостиницах – о мини-гостиницах – то это, как правило, должно быть несколько жилых помещений, и по существующим правилам, нежилой фонд обязан быть отделен от жилого фонда.
Посмотрим практику поощрение малого бизнеса к развитию туризма, туризма эконом-класса, современных европейских стран. Мини-отель занимает либо подъезд, либо этаж с отдельным выходом к путям эвакуации, отдельным рецепшном на каждом входе, потому что деятельность отеля должна быть администрирована как с точки зрения направления потоков посетителей, так и выполнения законодательства о регистрации каждого гражданина, поселившегося в гостинице.
В России содержать администрацию гостинице, состоящей из 1-2 квартиры, я сомневаюсь, что это будет окупаемо. И превратится мини-отель в гостиницу на час. Вряд ли кто из жильцов захочет иметь в доме такое соседство.
В идеале нам надо принять адекватную свежую законодательную норму, которая бы грамотно регулировала деятельность мини-гостиниц, и тогда люди не будут сталкиваться нос к носу в лифте с приезжими, не говорящими на русском языке в нужном объеме. Ведь мы понимаем, что чем шире трафик, чем больше миграция, тем выше риск возникновения правонарушений. Нужно не упрощение процедуры создания мини-отелей, формальная организация их работы с учетом зарубежного опыта, наверное.
И все же, как мне кажется, создание гостиниц в жилых домах не решит проблему цивилизованного туризма, а добавит нам неприятностей. Представляя Жилищный союз, я заявляю: два несовместимых потока надо отделять. Турист это турист, житель это житель.
Что сейчас происходит в Испании: у них нет закона о банкротстве частных лиц, все ипотечное имущество, которое банком взыскивается с должника, туда заложено, отнимают и людей выселяют. Большое количество суицидов в Испании совершено со стороны должников, которые оказались в тяжелой моральной и финансовой ситуации. Так вот реабилитационные процедуры и банкротство призваны уменьшить этот пресс, создать возможность для расчета по долгам, сделать более длительной эту процедуру с учетом финансового положения должника. Поэтому я бы сказал, что закон о банкротстве – это скорее облегчение, нежели усугубление ситуации, по крайней мере, в этом я вижу основную цель, которая преследуется законодателем.
Человек, скажем, не может расплатиться по кредиту, потому что потерял работу. Новую работу ему, конечно, не подыскивают, но дают ему время. Это важно. А что ему еще должны дать? Финансовую помощь? Ее дают банкам. В нашей стране любят помогать банкам, да и на западе тоже. А вот должнику важно дать время, дать правовую возможность, научить его выходу из ситуации и облегчить его семье вот этот пресс, потому что человеку в такое время очень сложно. Есть коллекторы, есть юридические службы банков и есть просто не всегда цивилизованные методы выбивания долгов. Новые процедуры призваны как раз ввести их в цивилизованное русло.
Часто коллекторы говорят, что клиент заявляет, будто у него нет денег, а стоит как-то жестко с ним пообщаться, так сразу деньги находятся. В свое время, в 90-е годы, существовали бандиты, открывали фирмы и пирамиды, и должник возвращал заем путем вступления в новую пирамиду. Так нельзя действовать. У коллекторов очень часто методы те же бандитские, очень много жалоб на работу коллекторов, потому что они оказывают психологическое воздействие. В чем оно заключается? Людей обманывают, пугают, вводят в заблуждение относительно их прав.
В любой процедуре взыскания ли долга или просто гражданских отношений по исполнению сделок у вас всегда есть права и обязанности, и каждый гражданин обязан их знать, помогает в этом государство или нанятые юристы. В данном случае, при банкротстве, должно быть то же. Человек должен понимать, что у него есть право на отсрочку выплаты долга, есть определенная процедура, по которой он может выйти из этой ситуации с честью в итоге. А когда ему говорят: все продавай, иди у кого-нибудь займи, отними у детей, обери родственников, – это не дело, это хищнический капитализм, надеюсь, что мы не его строим в нашей стране.
Меня спрашивают, как быть, если должник состоит в браке. Здесь действуют другие механизмы –Семейный кодекс, Гражданский кодекс: только на долю должника (а она должна быть определена) обращается взыскание по иску кредитора. Но задача реабилитационных процедур, как любого банкротства, именно увести должника от непомерного бремени выплаты долгов. В данном случае, я считаю, что для должников введение цивилизованной процедуры облегчения этого бремени, в том числе возможность приостановить платежи, утверждение плана реабилитации на длительный период позволит сохранить имущество семьи и позволит дать перспективу кредиторам на взыскание. Это, по сути, вывод из-под давления, из-под серьезного стресса и в том числе давления правового, юридического, должника, помочь ему встать на ноги. Вот основная задача подобных процедур. Чтобы не было случаев, ситуаций, когда разрушалась семья, отнималось жилище. Не выкидывая человека из привычной социальной среды, образа жизни, дать ему возможность рассчитаться с долгами.
После принятия закона, я полагаю, количество должников уменьшится. И очень надеюсь, что если дух и буква закона будут соответствовать заявленным целям по увеличению процедуры, то увеличится количество погашенных долгов, уменьшится количество споров, в том числе судебных. Кредитор, будь то банк или предприятие, будут четче рассчитывать риски в своей предпринимательской деятельности.
Проблема мошенничества в жилищной сфере - не в том, как признаки этого деяния сформулированы нормой, формулировка его очень широкая, но определение в Кодексе и должно быть широким. Проблема в том, что не работает правоохранительная система в части розыска и наказания.
Очень много случаев, когда мошенники серийно, по 20 человек, обманывают граждан при сделках с теми же самыми квартирами. Выясняется, когда люди доходят до суда или до полиции, что и эпизодов уже много, но мошенников никто не наказывает. Потому что факт мошенничества очень трудно доказать.
На мой взгляд, проблема в отсутствии неотвратимости наказания. Какую бы мы статью ни взяли или определение не давали тем или иным признакам правонарушения по этой статье, мошенники будут действовать все так же безнаказанно. У меня даже подозрение, что их прикрывают, потому что они все известны, но их не наказывают. Люди в гражданских судах пытаются годами оспаривать решение суда, а они продолжают нарушать.
Дело не в реформации состава статьи 159 УК, а в том, что правоохранительные органы в большинстве случаев расследованием мошенничества не занимаются, кроме резонансных дел.
15.11.2012
Я глубоко сомневаюсь, что инициатива депутатов о расширении перечня запрещенных шумов в ночное время будет воплощена в жизнь, по той причине, что любые ограничения прав граждан должны быть основаны на законодательных актах, которые связаны с угрозой безопасности и причинения вреда здоровью.
Существуют определенные шумы, уровень которых измеряется в децибелах, запрещенных в жилых помещениях. Это отнюдь не поскребывания кошек или стук каблуков, - это субъективные ощущения и неприятности, никак не связанные с санитарными нормами и законными запретами. Мы можем серьезно говорить только о таких вещах, как запрет, основанный на превышении допустимых норм по шуму. Это измеряется прибором.
Сегодня, когда такой конфликт возникает между соседями или управляющей организацией и собственником, приглашаются специалисты Санэпидемстанции, которые имеют специальные приборы, осуществляющие замеры. На основе этих замеров выдается заключение о том, что «да, действительно, шум превышен» или «нет, не превышает нормы». В подавляющем большинстве при таких обращениях шумы в пределах нормы, поэтому санкций в виде штрафов и запретов на какую-то деятельность с побочным шумовым эффектом, не происходит.
Многие панельные, бетонные дома имеют хорошую слышимость, это никак не связано с нарушением санитарных норм. Это специфика наших архитектурных сооружений.
Когда мы говорим не о шумах, а о запахах, например, при содержании большого количества домашних животных, то закон их измеряемыми стандартами никак не регламентирует. Для кого-то этот запах приятный, а для кого-то не очень. Речь идет о санитарных нормах и санитарном содержании. Если при проживании такого количества животных нет ежедневного соответствующего ухода, уборки и пр., то, с точки зрения санитарных норм, это, безусловно, нарушение. И надо исходить не из «нравится, не нравится запах», а из того, убирает хозяйка за животными каждый день или нет.
Как только мы начнем пытаться решать эту проблему ограничением количества домашних животных, то мы погрязнем в субъективных мнениях. Кто-то считает кошек адскими животными, а кто-то считает, что собаки слишком много гадят. Мы не можем в гражданских отношениях основываться на субъективных мнениях.
Одна женщина обращалась к нам с жалобой на свист и шум. Но, как оказалось, кроме нее, никто, включая специалистов Санэпидемстанции, этого шума не слышал.
Определенная группа людей весной и осенью имеют особую чувствительность. Когда я сплю, меня совершенно не беспокоит, что над моей головой происходит.
Невозможно зарегулировать нулевую слышимость. Санэпидемстанция – не оперативный орган. Если у вас продолжаются систематические шумы и вы, обратившись предварительно в управляющую организацию, не добились успеха, то вы вправе обратиться в органы внутренних дел – к участковому, который обязан провести профилактическую беседу.
Беда в том, что, в отличие от западных стран, наша полиция не оснащена измерителями шума, поэтому полицейский сам не вправе выносить решение, есть нарушение пределов шума или нет. Тогда вы обращаетесь в Санэпидемстанцию, которая приезжает в назначенный день, измеряет уровень шума, и на основании этого выносит заключение. Если есть нарушение, то можно через полицию взыскать штраф. Но подавляющее большинство обращений в управляющие организации не подтверждаются.
Константин Крохин 
«Закония» в соц. сетях