7 МАЯ 1795 ГОДА: ДЕНЬ, КОГДА БЫЛ ГИЛЬОТИНИРОВАН ОБЩЕСТВЕННЫЙ ОБВИНИТЕЛЬ ФУКЬЕ-ТЕНВИЛЬ

В ходе судебного разбирательства прокурор не признает себя виновным. Он только выполнял свой долг!

Эпоха террора только что закончилась со смертью Робеспьера. Фукье-Тенвиль, отправивший на эшафот после пародий на судебное разбирательство 2 600 мужчин и женщин, должен бы и сам почувствовать угрозу. Но нет! Несмотря на то, что в отношении него выдан ордер на арест, он не сбегает. Наоборот, он гордо идет в суд, убежденный в своей невиновности. Он ведь только исполнял приказы. Несмотря на все его протесты, его помещают в тюрьму «Консьержери» вместе с 29 другими членами бывшего Революционного трибунала.

«Можно ли наказывать топор?»
Во время длящегося 45 дней судебного процесса этот монстр отчаянно защищается. «Я был только топором Конвента; можно ли наказывать топор?»  – кричит он. Но убедить ему никого не удается. Фукье-Тенвиль и 15 других членов Революционного трибунала приговариваются к смертной казни. Возвратясь в свою камеру, бывший прокурор – общественный обвинитель пишет жене: «Я знаю, что я невиновен и что не могу быть обвиненным ни в одном дурном поступке».

7 мая, в 10 часов утра, палач заводит 16 осужденных на гильотину, установленную на Гревской площади. На протяжении всего пути из тюрьмы к месту казни толпа яростно выражает всю свою ненависть к тому, кто заставлял ее дрожать от ужаса в течение шестнадцати месяцев. Фукье-Тенвиль не выказывает абсолютно никакого страха. Казнь своих пятнадцати товарищей он наблюдает, не произнося ни единого слова. Теперь его очередь идти на эшафот. Один из зрителей кричит ему: «Чудовище! Твоя очередь, тебе нечего сказать!» Еще более презрительно, чем когда-либо, бывший прокурор возражает: «Эй, ты, дурак, иди лучше за хлебом, каналья! Я, по крайней мере, иду на смерть на полный желудок». Это его последние слова. Палач Сансон демонстрирует его окровавленную голову толпе, которая воет от восторга.

Перевод
Александра ПАРХОМЕНКО