РЕПОРТАЖ ИЗ КАНДАГАРСКОЙ ТЮРЬМЫ, ГДЕ ДЕЙСТВУЕТ ТАЛИБСКАЯ ВЕРСИЯ ШАРИАТА

АФГАНИСТАН – Наш репортер посетил талибскую тюрьму в Кандагаре, где более 1 200 заключенных ожидают суда. Прошло уже много месяцев, как талибы вернули себе власть, но суды до сих пор не работают. В основе политического проекта «Талибана» лежит исламистское правосудие.

Невидимая за высокими бетонными блоками кандагарская тюрьма заполняется все больше. Как и повсюду, во время своего молниеносного захвата власти, талибы широко распахнули двери камер. Однако они их снова быстро заполнили, как, к примеру, здесь, в Кандагаре.

Запах гнили
Но это уже не те, кто сидел здесь раньше. Как признает заместитель директора тюрьмы Молави Мансур: «Мы не забирали назад тех, кто был здесь раньше. Здесь в основном наркоманы, торговцы наркотиками, преступники и воры». Удивительно, но здесь даже нет ни единого джихадиста из ИГ², объявленного врагом номер один. На сегодня здесь 1 200 заключенных размещаются в здании, которое может «принять» 2 500 человек. Места пока еще много, но вскоре тюрьма будет заполнена до отказа: всего два месяца назад здесь было лишь 200 заключенных.

Пройдя через темные, пахнущие гнилью коридоры, мы попадаем в центральный двор, где сотни арестантов, завернутых в пату, своего рода длинную шерстяную шаль, ждут, сами не зная чего именно. Некоторые пользуются дневным светом, попадающим в их камеры, чтобы погрузиться в чтение Корана. Главный надзиратель Камал поясняет: «Я годами боролся за этих людей. Мы должны изменить их поведение. Даю им Коран, если они не читают, я их бью. Не сильно, просто отвешиваю оплеухи». Видимо, он все же не договаривает, поскольку мы видим, как его заместитель прохаживается между заключенными с куском электрического кабеля в руке, а те не сводят с него испуганных глаз.

До 15 человек в камере
Как и везде в Афганистане, талибы хотят изобразить умеренное, резко, так сказать, отличающееся поведение от своего первого правления с 1996 по 2001 год, когда забивание камнями, ампутации и публичные казни были повседневным явлением.

Молави Мансур, сам бывший заключенным в течение 5 лет в печально известной тюрьме в Баграме, говорит: «Я знаю, что значит быть заключенным. Я стараюсь уважать права человека, служить народу своей страны. Иногда мы даже предлагаем им свою еду». Впрочем, это утверждение далеко от того, что мы слышали во время нашего посещения от арестантов, жаловавшихся на условия содержания (в некоторые камеры их набивают по 15 человек) и, в частности, на питание.

Но больше всего их тяготит незнание того, как долго они будут находиться под стражей. «Я из Газни (город юго-западнее Кабула, на пути в Кандагар), я даже не знаю, где моя семья», – сетует Мутиулла, который не может сказать точно, сколько времени он уже здесь находится. «Через некоторое время они предстанут перед религиозным судьей, который решит их судьбу в соответствии с законами шариата», – говорит заместитель директора. Молави Мансур утверждает, что ни один государственный служащий, полицейский или военный, служивший при прежнем режиме, не был брошен в тюрьму.

Судимы по племенным обычаям
В каждом центре безопасности, созданном «Талибаном», эмир, отвечающий за этот центр, также отправляет и правосудие, основанное на племенных обычаях. В одной из клеток, запертой на замок, содержатся пятеро мужчин, в том числе один совсем еще юноша, у которого был найден шарик гашиша. Эмир освободит его через пять дней.

«Мы хотим, чтобы люди доверяли нам, – подчеркивает глава другого такого центра молана Маслум. – Мы стараемся разрешать споры через посредничество. Если это невозможно, передаем дело на рассмотрение центральному командованию». Сегодня ему предстоит решать вопрос, связанный с долгом. Двое спорщиков сидят за столом в окружении вооруженных талибов (на фото). После недолгого разговора должник возвращает деньги – 65 000 афгани (578 евро). Похоже, что пребывание должника в тюрьме облегчило решение проблемы... Мужчина ничего не говорит, но выглядит он плохо.

Установление исламского правосудия, которое должно быть быстрым, эффективным и справедливым, лежит в основе политического и идеологического проекта «Талибана». Еще до захвата Кабула талибы в течение многих лет основывали исламские суды в районах, находившихся под их контролем. Фактически же, как мы могли наблюдать, жители в окрестностях Кандагара приветствовали эту систему, поскольку с отвращением наблюдали за коррупцией, разъевшей предыдущую власть. Но факт остается фактом: спустя четыре месяца после прихода талибов к власти, повсеместное установление правосудия «Талибана» все еще находится в зачаточном состоянии.

4 тела, повешенные на кране
Сегодняшние талибы, которым необходимо завоевать доверие народа, чтобы обеспечить свое правление, иногда, кажется, хотят избегать самых суровых наказаний, ссылаясь, например, на отсутствие свидетелей. Они также уделяют первоочередное внимание уменьшению промахов, которые могут запятнать их имидж и респектабельность, необходимые им для изыскания финансирования и получения международной помощи. «Если кому-то придет в голову убить человека, даже если это один из наших людей, ему придется предстать перед законом», – заявил официальный представитель правительства Забихулла Муджахид после того, как некие люди, представившиеся талибами, убили во время свадьбы трех гостей, осмелившихся включить музыку.

Но все это не мешает властям «Талибана» использовать жестокие наказания для разжигания боязни и устрашения. 26 сентября в Герате (на западе) они, таким образом, повесили на кранах тела четырех мужчин, обвиненных в похищении и убитых полицией, чтобы «преподать урок другим похитителям, чтобы они никого не похищали и не терроризировали население», заявил губернатор провинции Ахмад Мухаджир.

Множественные опасности
Доказательством трудностей талибов с установлением своего режима и наличия разногласий внутри них самих является тот факт, что Верховный суд, о создании которого было объявлено два месяца назад, и который должен был возглавить шейх Мавлави Абдул Хаким Хаккани, до сих пор не функционирует. Следовательно, запланированные специальные трибуналы в составе трех исламских судей, отправленные по всей стране, не работают. По словам Латифоллы Хакими, бывшего пресс-секретаря муллы Омара, с которым мы встретились, теперь возглавляющего комиссию по чистке в «Талибане», это всего лишь «технические проблемы»...

Однако за этими благими намерениями таится много опасностей, как свидетельствует адвокат, назовем ее Бешита, которая пожелала остаться неизвестной. Ей, занимавшейся защитой прав женщин, с тех пор как талибы вошли в Кабул, приходится скрываться.

«С тех пор, как к власти пришли талибы, мы (женщины) больше не можем заниматься спортом. Некоторые адвокаты покинули страну, другие, как и я, скрываются, потому что наша жизнь в опасности, – рассказывает Бешита. – Исламский эмират организует на нас нападения, в частности, за разоблачение насилия в отношении женщин в судах. Но есть также коррупционеры, которых преследовали, а затем посадили в тюрьмы, но освободившиеся с тех пор, как талибы открыли двери тюрем, и которые теперь хотят нам отомстить. Несколько адвокатов были убиты талибами и преступниками. Многие исчезли, и мы не знаем, что с ними случилось».

Одна судья, с которой нам предстояло встретиться, в спешке покинула Афганистан вскоре после того, как был убит ее брат. Представитель «Талибана» Билал Карими заявил, что еще не принято решение о будущей роли женщин-адвокатов и женщин-судей.

Проект по затыканию ртов
И все же система правосудия кажется одной из главных забот новых хозяев страны. Так, Рохулла Каризаде, президент Независимой ассоциации юристов Афганистана (НАЮА), осудил 23 ноября вторжение «50 талибов на территорию ассоциации, завладев ею силой».

Спустя несколько дней, безусловно, в качестве «гарантии независимости», ассоциация была прикреплена властями к Министерству юстиции. Проект по затыканию ртов, уже инициированный правительством Ашрафа Гани, но не успевший его осуществить из-за прихода талибов, не закрылся. Адвокаты теперь должны получить новую лицензию от Министерства юстиции, чтобы заниматься практикой. Чтобы, как ловко поясняют в Минюсте, «пресечь взятки и коррупцию».

«Все религиозны»
Отвечая на вопрос корреспондента газеты «Юманите», представитель НАЮА Хашеми отметил, что «новые судьи, назначенные Исламским Эмиратом, все религиозны. Сейчас талибы нас не арестовывают и не бьют. Поэтому мы попытались заниматься вопросами развода и супружескими спорами. Но когда мы заявили об этом, талибы сказали нам, что система правосудия еще не создана, и поэтому суды пока не функционируют».

Он также отмечает, что «обычно исламский закон не представляет проблемы. Все согласны с этим. Но тот, который хотят навязать талибы, является очень жесткой его версией, и люди от этого пострадают». Хашеми указывает на тот факт, что, поскольку судьи религиозны, они интерпретируют законы шариата так, как считают нужным, «в соответствии со своей собственной интерпретацией ислама и часто в его самом суровом аспекте». Бывшие судьи могут заниматься только делами, относящимися к коммерческим вопросам или сделкам с недвижимостью, то есть ко всему, вокруг чего крутятся деньги!

В своем аккаунте в Твиттере Самиулла Хамиди, гражданский активист из южной провинции Гильменд, основавший Организацию социального и экономического развития до прихода к власти талибов, предупреждает. «Хватка (талибов) усиливается. Доступ к независимой юридической помощи скоро уйдет в прошлое. Все смешивается, – пишет он. – Одно лицо может быть одновременно и адвокатом, и прокурором, и судьей».

Бешита, находящаяся в подполье адвокат, гневно утверждает: «Если женщины не будут иметь права на работу, вся система правосудия будет в руках мужчин, и, даже если режим талибов признают во всем мире, в нем не будет места женщинам. Мы будем уничтожены финансово, морально и ментально».
Для Машала, надзирателя кандагарской тюрьмы, нет никаких вопросов. Он с гордостью заявляет: «Я рад быть здесь, потому что заключенные идут прямо сюда непрерывно».

Такое вот правосудие в стране талибов.

Перевод
Александра ПАРХОМЕНКО

На фото (Альфред Якобзаде): в кандагарской тюрьме.

¹ - «Талибан» или талибы – исламистское радикальное религиозно-политическое военизированное движение, запрещенное во многих странах мира, включая Россию.

² - Исламское государство (ИГ, ДАИШ, ИГИЛ) – международная исламистская суннитская экстремистская террористическая организация, запрещенная во многих странах мира, включая Россию.

03.06.2023

Пьер БАРБАНСЕЙ Humanité