ТЮРЬМА ГОРОДА ПЕРСЕ: НАКАЗЫВАТЬ ИЛИ ЛЕЧИТЬ?

В то время, как все чаще становятся известными различные случаи сексуальных домогательств, все более остро встает проблема, что же делать с сексуальной преступностью. Вот уже восемь лет, как тюрьма, находящаяся в городе Персе, является в Квебеке единственным пенитенциарным учреждением, в котором лечат сексуальных преступников. Визит за решетку, в необычный мир, где переплелись отрицание, стыд, раскаяние, самоанализ…

– Как я дошел до этого? – спрашивает сам себя Фрэнсис¹, первый попавшийся заключенный, которого мы встретили в тюрьме.

Этот 37-летний отец семейства отбывает 15-месячный тюремный срок за хранение детской порнографии с изображениями девочек в возрасте от 12 до 16 лет. Ну а прежде, чем попасть в тюрьму, жизнь нанесла ему еще один удар: он был лишен опеки над своими детьми.

Раскаивается ли он?

– Раскаяние? Ну да, я его ощущаю. Особенно это касается моей семьи. Поначалу я и сам не понимал, зачем я это делаю.

Сначала скованный в разговоре, постепенно Фрэнсис расслабляется и приподнимает завесу над делом, которое и привело его за решетку.

Двое других заключенных, которых мы встретили в тюрьме Персе, куда тюремные власти в порядке исключения разрешили прийти журналистам из Le Devoir, выбравшие лечение, чтобы попытаться сразиться с собственными демонами, тоже задаются вопросом, как они оказались в таком тупиковом положении. В обществе также нет единого мнения. Ставится вопрос, можно ли эту единственную в своем роде тюрьму рассматривать как лечебное учреждение? Нужно ли относиться к этим преступникам иначе, чем к другим заключенным, чтобы избежать рецидива?

Исцеление или тюрьма?
Скованный в начале нашего разговора, Фрэнсис вскоре признается, что сожалеет о своих поступках. Чувствуется, что у него просто комок в горле стоит. Уверен ли он, что стал здесь на правильный путь? Сам он говорит, что лечение здесь – «прекрасное, но очень трудное»:

– Это акт открытия самого себя. Это чрезвычайно тяжелый процесс. Сдаться легко, но я не собираюсь сдаваться, я не из тех, кто легко сдается. Находиться здесь и достичь чего-то – это замечательно. С тех пор, как я здесь, я многое понял о самом себе.

На воле он употреблял наркотики, хотя это и не было связано с теми действиями, за которые он сюда попал.
– Больше никаких наркотиков, я завязал…

Кого только не встречал за время своей долгой карьеры директор Исправительной службы Министерства безопасности провинции Квебек Кристиан Пуарье, бравый мужчина с пронзительным взором. Проведя через металлические двери, затем пройдя по узкой лестнице вдоль толстых тюремных стен, он заводит к нам еще одного заключенного, согласившегося на откровенный разговор с журналистами.

Жак отбывает годичное заключение. Он уверенно садится рядом с директором. Но за этой уверенностью просматривается уязвимость. В чем же состоит его преступление?

«Детская порнография с использованием компьютерного обмана» несовершеннолетних девочек в возрасте от 12 до 16 лет, рассказывает этот 53-летний мужчина, впервые совершивший такое преступление. Сидя за клавиатурой, он обманывал и развращал свои жертвы.

– Конечно, я раскаиваюсь. Сначала я думал, что это все несерьезно, но в конце концов понял, что это серьезное преступление, что-то вроде агрессии или еще чего-то такого же. Я сожалею о своих жертвах. Надеюсь, что те, с кем я общался с помощью компьютера, не сильно пострадали, – говорит он, как кажется, вполне искренне.

Он знает, что всю оставшуюся жизнь ему придется жить, ощущая вину за совершенную серьезную ошибку. И что общество будет относиться к нему соответственно. Это преступление, которое «люди рассматривают как что-то такое…» Он подыскивает слова.

– Чудовищное?

– Да, чудовищное. Но лично я считаю, что оно не столь чудовищное, по сравнению, конечно, с другими преступлениями, например, убийством. Конечно, есть разные преступления: некоторые более чудовищные, чем другие…

По выходу из тюрьмы ему придется искать новую работу, а «учитывая характер совершенного преступления, найти ее будет нелегко». Он намерен продолжать свое лечение на постоянной основе, обзавестись полезными связями, чтобы не вернуться к старым привычкам. И особенно, чтобы опять не оказаться в одиночестве, что в значительной степени и способствовало совершению им преступления.

… Жиль получил 21 месяц тюрьмы. Седые волосы, осунувшееся лицо – он выглядит гораздо старше своих 49 лет. В начале разговора он отводит глаза. Этот сексуальный преступник был признан виновным в изготовлении детской порнографии. Жертвами были его несовершеннолетние родственницы. Он тайно снимал их, когда девочки были голыми. На встречу с нами он принес целую тетрадь с записями, которые он делает в тюрьме.

– Вы рецидивист?

– Нет, это было в первый и в последний раз, – уверяет Жиль.

У него был период отрицания своего преступления. Но, в конце концов, он его признал.

– Конечно, я раскаиваюсь. После ареста, не столько думал о том, что совершил, сколько о себе самом. Было отрицание, минимизация сделанного, оправдания. Но потом пришло осознание, я понял, что я сотворил со своими жертвами, и я очень раскаиваюсь.

По словам Жиля, отрезок времени в шесть месяцев, когда он прибыл в Персе, это целая эпоха.

– Быть здесь – это выбор, благоприятная возможность… По прибытию сюда я испытывал сильную неуверенность, опасался осуждения со стороны других, чувствовал себя не в своей тарелке. Существует период адаптации, здесь очень далеко от дома. Но довольно быстро из-за проводимого лечения – индивидуального и группового – начинаешь приходить в себя. К каждому из нас прикреплен пенитенциарный офицер. Он относится к тебе не как к какому-то «номеру», он терпеливо выслушивает, отвечает на все вопросы, которые возникают…

Принимающий участие и в индивидуальной, и в групповой терапии, этот отец семейства, по его словам, осмелился рассказать «о настоящих вещах», что позволило ему, наконец, раскрыть свою сущность.

– Сначала это тяжело, но потом становится легче, может быть из-за того, что так поступают все.

Сознавая, что совершил ужасные вещи, он испытывает «беспокойство и нервозность при мысли, как пройдет встреча с родственниками», когда он освободится.

– Но я не могу дождаться этого момента, чтобы они смогли понять, как я здесь изменился в лучшую сторону.
Лечить или предотвратить?

Для этих заключенных, получающих лечение в тюрьме города Персе (а количество запросов не пребывание здесь значительно превышает имеющиеся возможности), это часто единственный способ решить их личностные проблемы, но также и возможность избежать судьбы, уготованной сексуальным преступникам в обычных пенитенциарных учреждениях. Как рассказывает Фрэнсис, в обычных тюрьмах признаться, что ты являешься сексуальным преступником, это означает испытывать постоянный страх «из-за возможности подвергнуться нападению».

В этом же учреждении, сфокусированном на лечении сексуальных преступников, все заключенные, совершившие аналогичные преступления, сталкиваются лишь с внутренней борьбой.

Фрэнсис дает совет всем тем, кто на воле сталкивается с подобными проблемами. По его словам, пока не поздно, «нужно обратиться за помощью».

– Сходите к врачу, проконсультируйтесь, пока с вами не произошло самое ужасное…

Перевод
Александра ПАРХОМЕНКО

На фото: тюрьма города Персе.

¹ - Все имена заключенных изменены.

21.11.2018

Тьерри АРУН Le Devoir