В ХУАРЕСЕ «ТЮРЬМА – ЭТО ВТОРОЙ ШАНС»

МЕКСИКА – В Хуаресе, городе, который долгое время считался «самым опасным в мире», в женской тюрьме содержатся осужденные не только за кражу, но и за кое-что похуже. Например, Дженнифер Гонсалес Сото находится здесь за хранение оружия и не только…

Решетки в этой тюрьме очень впечатляющие. Железные, тяжелые, мощные… Ключи также огромного размера. Время здесь, кажется, остановилось, ощущение, что мы перенеслись то ли в тюрьму «Алькатрас» в лагуне близ Сан-Франциско, то ли на Кайенскую каторгу. На земле зеленые стрелки указывают на вход, а красные – на выход. И просьба: следовать по этим тюремным указателям. Пахнет ванилью, поражает чистота, все блестит, как новая копейка. В туалетах можно провести целый день. Тюрьма, расположенная на авеню имени Хуана Габриэля, в южной части города Хуарес, абсолютно не похожа на все то, что привычно видеть в Мексике.

Новый феномен – «хитвумен» (женщины – наемные убийцы)
Государственная женская тюрьма №2. Важный чиновник их Хуареса устроил нам визит в это учреждение всего одним телефонным звонком. Он позвонил накануне, из своего офиса. Его зовут Хорхе Арнальдо Нава, и он – генеральный прокурор Хуареса и северной части штата Чиуауа. Прокурор присоединился к нам в 10 часов утра, чтобы лично убедиться, что все идет, как надо. Три огромных черных внедорожника с тонированными стеклами, вооруженная до зубов охрана. Впереди кортежа – пикап из федеральной полиции, подчиняющейся Министерству внутренних дел. Сзади кортежа – машина с пулеметом, за которым устроился полицейский в шлеме и капюшоне, скрывающем лицо. В Хуаресе сейчас спокойнее, но все-равно он остается очень опасным городом, где можно ожидать чего угодно. Убедившись, что все в порядке, Хорхе Арнальдо Нава быстро возвращается, садится в один из автомобилей, и кортеж уезжает, подняв облако удушающей пыли.

Прежде чем зайти в тюрьму, обязательная встреча с директрисой – 29-летней Карлой Сесилией Пачако. Молодая женщина в бело-голубой блузке и с ногтями, покрытыми лаком сиреневого цвета, возглавляет тюрьму с 2016 года. Она считает, что «можно спасти многих людей, и тюрьма является одним из способов». В кабинете никаких фото, на столе никаких личных записей, только на стене, сзади нее, диплом, врученный Американской пенитенциарной ассоциацией. Этот могущественный сосед – США – присутствует повсюду.

Любовь/ненависть – всегда и снова. За стенами этой тюрьмы содержатся примерно 200 женщин-заключенных. Возраст – от 18 до 70 лет. Максимальный срок – 20 лет лишения свободы. На сегодняшний день здесь есть 5 женщин, имеющих двойное гражданство – американское и мексиканское, и одна американка. «Изучение и оценка женщин длятся шесть месяцев, – поясняет директриса. – С социальной точки зрения большинство из них являются выходцами из неблагополучных слоев. Преступления – начиная от краж, и заканчивая мошенничеством и убийствами. 40% были связаны либо с картелями, либо с организованной преступностью». Карла Пачако отмечает новый феномен: «хитвумен» (наемные женщины-убийцы). Одна из таких есть и здесь. Нам не разрешили повидаться с ней. «Было время, когда все сосредоточились на Хуаресе, но сейчас дела в городе обстоят лучше», – уверяет директриса. Абсолютная чистота, царящая в этой тюрьме, частично свидетельствует о правоте этого утверждения.

«С разрешения начальника»
У охранницы, которая нас сопровождает, чудная походка. Пухленькая, очень пухленькая, но… без комплексов. Хорошенькая и кокетливая, как девушка. Короткие осветленные волосы, длинные ногти (настоящие, уверяет она) пурпурно-коричневого цвета, один из которых фривольно покрыт серебряным блеском. Модные очки скрывают сильно накрашенные глаза сине-зеленого цвета. Секс-бомба своего рода. Во время наших разговоров с заключенными она ничего не говорит и ни во что не вмешивается. Нам предоставлен выбор. Можно поговорить с 33-летней Дженнифер Гонсалес Сото в ее камере, в которой имеется койка, заправленная одеялом, туалет за стеной, а воздух охлаждается кондиционером. Или побеседовать снаружи, во дворе, красиво оформленном цветами. Здесь есть несколько столов под зонтами, окруженные усыпанными белыми цветами лавровыми деревьями. На дворе 40 градусов, и светлые стены тюрьмы отражают тепло с такой силой, что начинаешь буквально задыхаться. Дженнифер, стоящая к нам спиной со сцепленными за спиной же руками, как только надзирательница приказывает, поворачивается к нам лицом и здоровается. Для беседы мы выбираем солнцепек. Когда заключенные выходят во двор, они, сложив руки за спиной и опустив головы, обращаясь к надзирательнице, хором скандируют: «С разрешения начальника». У одной из этих женщин на руках младенец.

Для беседы Дженнифер была отобрана лично директрисой. Она осуждена к 7 годам и 2 месяцам тюремного заключения. «Здесь я уже 2 года и 2 месяца». Ее обвинили в краже автомобиля и хранении оружия, при этом во время задержания она была в доску пьяной. Леденящая деталь: в машине, которую она угнала за неделю до ареста, находились и трое ее детей. Этот автомобиль служил им домом.

Все женщины носят спортивные костюмы светло-серого цвета. На левой штанине костюма Дженнифер огромная дыра. Ее прическа представляет собой конский хвост, и, судя по цвету волос, можно сделать вывод, что здесь их разрешают красить. Огромная татуировка на правой стороне шеи привлекает внимание. «Гектор». А что это? «Моя единственная любовь, моя слабость». Ее взор ясен, это означает, что с самого начала заключения она не принимала наркотиков. «Ясная голова помогает думать», – говорит Дженнифер.

«Амор» 
Она рассказывает о той ужасной ночи, когда все пошло наперекосяк. О той ночи в фургоне, где она была вместе со своими детьми. «Я была мать-одиночка, я должна была сама обо всем заботиться». Дженнифер вспоминает прошлое. «В семье я была паршивой овцой. Мои родители хорошие люди, простые, но хорошие, а я встречалась с плохими людьми и совершала плохие поступки». Все это быстро привело ее в бары, где она и пошла вразнос. «Это было легко». Она «спала с теми, кого не любит за наркотики, а это похоже на проституцию». Ей стали платить за то, что она мыла машины парней, которые вовсе не были ангелами. Они были членами банд.

Одно следует за другим, и Дженнифер, которая жила вместе со своей единственной «Амор» («Любовь»), Гектором, чье имя и вытатуировано у нее на шее, начала хранить оружие и наркотики. Но «Амор» убили. «Ну да, наш дом использовался, как склад оружия, денег, наркотиков и как тайник для парней из картеля. Но я предпочитала не замечать этого, да и Гектор мне все время говорил, что чем меньше я знаю, тем лучше для меня». Во всяком случае, этот самый Гектор хорошо знал, чем он занимается, и кое-что он ей рассказал на случай, если… Поэтому, когда его убили, она, как он ее учил, сбежала, прихватив пистолет, наркотики и деньги, которые, как она говорит, конечно же, вернула бы тому, кому они принадлежали. Она утверждает, что сама не входила ни в какой картель, но прекрасно знала, конечно, неписаные правила. В ту ночь, когда ее поймали, у нее было с собой кое-что. Это «кое-что» – девятимиллиметровый пистолет, который она таскала с собой. «Я воспользовалась им, чтобы угнать машину и чтобы защищаться. Когда меня заманили в ловушку, мне сначала удалось сбежать, но потом меня все-равно поймали».

Дженнифер теперь встает каждый день в 5 часов утра. Один час работы, затем она возвращается в камеру, чтобы ее убрать, потом моется сама. Завтрак в 8 утра. Хлеб, красная фасоль и одно яйцо. «Все вкусно». Утро проходит в школе. В полдень обед. Затем опять работа. Дженнифер трудится маляром. В 6 вечера ужин. Карцер? «Я веду себя хорошо, хочу освободиться, посещаю школу. Спросите у надзирательницы». Ее дети, помещенные в приют, приезжают к ней раз в месяц. «Печально все, потому что я упустила многое, но тюрьма – это второй шанс… Если бы я сюда не попала, я точно плохо бы кончила… У свободы есть своя цена». И Дженнифер Гонсалес Сото готова эту цену заплатить.

Перевод
Александра ПАРХОМЕНКО

На фото: в женской тюрьме Хуареса; директриса Карла Сесилия Пачако; Дженнифер Гонсалес Сото в своей камере.

14.12.2018

Бриан СОТО JDD