ЗА КАКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ БЫЛА ПОЛОЖЕНА СМЕРТНАЯ КАЗНЬ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ РОССИИ?

В Древней Руси муж, бьющий жену, не был преступником в глазах общества или государства. Но заговор против царя, хула или неуважение к его родственникам могли стоить жизни.

В Древней Руси к смертной казни могли приговорить за измену правителю, неуважение к его родителям и детям, убийство, богохульство и некоторые виды блуда.

Покушение на царя
Всякий злой умысел против жизни и здоровья царя и членов его семьи, а тем более покушение на них, являлись в средневековой России тягчайшим преступлением. Если умысел был доказан, все участники заговора, а также те, кто знал об этих замыслах, но не уведомил власти, приговаривались к смертной казни.

В XVII веке для сообщения о нападении на государя нужно было произнести слова: «Слово и дело государево!» Это означало, что произносивший их знает о словах (заговоре) или делах (покушениях), направленных против царя. Сообщавшие немедленно отправлялись в Москву для допроса существовавшими на тот момент органами, занимающимися безопасностью государства.

Согласно Библии, одному из основных сводов церковных и государственных правил, заговор против царя служил основанием для немедленного развода как со стороны мужчин, так и женщин. Безусловно, жители, как чумные, избегали любого человека, заподозренного в таком заговоре, и в 9 из 10 случаев он был разоблачен.

Пренебрежение семьей, родителями или детьми
Сборники заповедей, вдохновленные Евангелиями, такие как «Измарагд» и еще более известный «Домострой», повелевали прежде всего заботиться о своей семье и слугах, живущих в доме. В «Измарагде», к примеру, писалось: «Лицемерно давать чужим сиротам блага, в то время как твоя собственная семья и твои слуги бедно одеты, босы и голодают».

Уважение к родителям и детям было первой обязанностью каждого христианина. Родителей уважали и им повиновались. Хотя самый старший мужчина формально считался главой семьи, если у него была пожилая мать, ее совету всегда следовали. Неуважение к старой матери или старому отцу, а также оставление собственных детей без еды, сыновей без наследства и дочерей без приданого приводили к всеобщему осуждению. Согласно основному законодательному сборнику XVII века, «Уложению» 1649 года, виновные должны были быть наказаны плетьми – суровым телесным наказанием, которое могло закончиться инвалидностью и смертью.

Убийство члена семьи
Самыми страшными преступлениями считались убийства членов своей семьи, особенно отцеубийство и убийство мужа женой. Если в Древней Руси за отцеубийство еще можно было заплатить штраф (правда, размер его был огромен), то с середины XVII века предписывалось казнить людей, убивших членов своей семьи.

Убийство мужа женой каралось с особой жестокостью – виновную закапывали заживо. Преступниц помещали в яму – обычно в людном месте – и закапывали в землю по горло или по грудь. Рядом ставили охрану, чтобы родственники и друзья не смогли накормить или напоить несчастную. Подходить, и то только для чтения молитвы, разрешалось лишь священникам. Каждый проходящий мог бросить монету для похорон осужденной.

Если хотели ускорить роковой исход, то вокруг осужденной уплотняли землю; женщина начинала задыхаться и умирала в том числе от паники. Но как правило такое наказание длилось довольно долго. Казнь могла продолжаться несколько дней, но иногда можно было выжить. В 1677 году Фетюшка Жукова, жительница Владимира, не выдержав издевательств мужа, обезглавила его косой. Похороненная заживо, она оставалась в яме целый день. В конце концов, по просьбе одной сердобольной монахини, ее отправили в монастырь. Признание Фетюшки и осведомленность о преступлениях ее мужа сыграли здесь решающую роль.

Детоубийство со стороны родителей также считалось серьезным преступлением, но было много случаев, когда младенцев «раздавливали» и «душили» заснувшие неопытные молодые матери. Такое убийство всегда считалось непреднамеренным и наказывалось многолетним постом. А вот удаление плода с помощью зелий (аборт) являлось деянием, за которое можно было быть отлученной от церкви на всю жизнь. Более строгое наказание предусматривалось в случае убийства детей, рожденных вне брака: с 1649 года виновные подлежали смертной казни.

Богохульство
В дохристианской Руси кощунством считалось осквернение языческих святынь. Историк Сергей Лукьянов в своей статье «Богохульство как вид религиозного преступления» пишет, что древнерусское языческое право наказывало виновных в нарушении языческих обычаев и обрядов, а также в оскорблении языческих богов. Согласно «Повести временных лет», в 983 году в Киеве, за пять лет до крещения Руси, Владимир I намеревался принести в жертву Ивана, сына варяга Федора. Оба они были христианами, отец отказался выдать сына, публично осуждавшего язычество. Как писал Карамзин, «киевляне терпели христианство, но это вопиющее кощунство против их веры вызвало в городе бунт». Федор и Иван были казнены.

Ранние русские законы не предусматривали никакого наказания за богохульство. «Никоновская летопись» сообщает, что в 1004 году инок Андриан, евнух, «критиковавший законы Церкви и епископов», был помещен митрополитом Леонтом в темницу, где «постепенно исправлялся и каялся».

В 1371 году в Новгороде сами люди расправились с язычниками. Трое «стригольников», еретиков, которые плевали на кресты, бросали иконы в выгребные ямы и учили этому «слабых», были утоплены новгородцами в Волхове. С 1505 года «нераскаявшимся еретикам» грозила смертная казнь или пожизненное заключение. Другие принятые законы подтвердили и ужесточили наказание за богохульство. «Уложение» в своей первой же статье предписывало «сжечь» богохульников. Такие дела рассматривал и решал не церковный, а светский суд.

Блуд и содомия
Иностранные путешественники оценивали развратные действия в России как особенно возмутительное явление. Датский дворянин Якоб Ульфельдт, побывавший в Москве при Иване Грозном, был ошеломлен, увидев, как женщина показывает ему свои «срамные места» из окна соседнего с ним дома. Иностранцев особенно возмущал русский обычай выпрыгивать голышом из общественной бани. Адам Олеарий, немецкий путешественник XVII века, писал о том, что видел на Красной площади развратных женщин: «Они стоят, держа во рту кольца (чаще всего с бирюзой) и предлагают их купить. Как я слышал, наряду с этим бизнесом они предлагают покупателям и другие вещи».

Русская Церковь в свою очередь сурово противостояла любому проявлению плотских вожделений и похоти. «Грехом содомии» обозначали в XVI–XVII веках все, что запрещалось Церковью: гомосексуальные отношения, зоофилию, инцест. Однако все виды гетеросексуальных связей также были запрещены и считались «великим грехом», за исключением «миссионерской» позы. Положение «женщина сверху» каралось пятилетним постом.

Сегодня «Книги искупления», содержащие вопросы, задаваемые на исповеди, напоминают порнографическую литературу. «Влезла ли ты на друга, или друг на тебя, совершая, как и с мужем, грех? Ты засовывала свой язык кому-нибудь в рот? Или подмигивала чужому мужу с целью блуда? Кому ты показывала свой половой орган?»

Наказания за блуд и содомию варьировались в зависимости от тяжести преступления и пола осужденного. За выявленные и доказанные женские гомосексуальные связи могло быть применено сожжение на костре, но чаще всего правосудие удовлетворялось тяжким покаянием. Высокая частота вопросов о том, «играла ли женщина с подругами, как с мужчинами», свидетельствует о том, что применение такого приговора (сожжение) считалось слишком суровым и применялось редко. Гомосексуальные же отношения между мужчинами, напротив, вели прямо на костер – об этом независимо друг от друга пишут чиновник российского Посольского приказа, перешедший на службу в Швецию, Григорий Котошихин и протодиакон и путешественник Павел Алеппский. Сам Котошихин был казнен в Швеции за убийство.

Перевод
Александра ПАРХОМЕНКО

02.07.2024

Георгий МАНАЕВ Russia Beyond