В понедельник Счетная палата РФ обнародовала результаты проверок госзакупок за три года. Контрольную инстанцию интересовали случаи передачи полномочий негосударственным структурам за очень отдельные деньги. Насчитали много, но «цимус» не в этом. СП обнаружила, что часто они передавались иностранным консультантам. В стратегическом ТЭК паслись американцы и голландцы. СП достаточно жестко напомнила, что это не соответствует национальным интересам, и прозрачно намекнула о коррупционных рисках и рисках утечки секретной информации и средств в иностранные государства.

А что, все по закону!

Ответили на это уличённые ведомства. 44-ФЗ «О контрактной системе» и 135-ФЗ «О защите конкуренции» никто не нарушал, это же не оффшорные компании, а юридические лица, которые имеют право.  А если есть подозрения о том, что иностранные компании получали преимущества, так это не ваша компетенция, а ФАС.

Риски не пахнут?

Не только ФАС. В апреле ГУЭБиПК МВД РФ приступило к проверке госкомпании «Российская национальная перестраховочная компания».  К конкурсу по выбору брокераи заодно к информации о финансовом состоянии компаний, на которые обрушиваются западные санкции были допущены американцы. Причем, не абы какие, а фигуранты прокурорских проверок во многих штатах США по подозрению в искусственном завышении цен, получении откатов от страховых компаний за направление к ним бизнеса, мошенничестве в делах с государственными контрактами и нарушении антимонопольных законов. И платят за это огромные штрафы. Кстати, «Норильский Никель», «РусГидро», «Россети» тоже спокойненько поручают иностранцам свои риски.  Скажете, своих специалистов нет?

Что наверху, то и внизу

Понятно, что это вершина айсберга, внизу которого отчаянно борющийся за свой кусочек хлеба малый и средний бизнес. Их контракты выхватывают из-под носа западные фирмы и фирмочки, безжалостно отсекая отечественных конкурентов, нанося удар по ним и по бюджету. Без решения суда нельзя говорить, что там имели место коррупция или демпинг. ФАС и ГУЭБиПК МВД без дела не сидят, но на все случаи их, видимо, не хватает. Факт – с 2011 по 2015 год по ст. 178 УК РФ (ограничение конкуренции) не было ни одного осужденного. На Западе за такие вещи наказывают нещадно, и там бизнес ведет себя паинькой. Возникает законный вопрос: почему западные компании так боятся собственного антимонопольного законодательства, стараясь его не нарушать, и не боятся нашего?

МНЕНИЯ ЭКСПЕРТОВ

Николай Крючков
кандидат медицинских наук, президент компании «Клиникал Экселанс Груп»

У российских и зарубежных компаний в конкурентной борьбе должны быть одинаковые правила и ответственность

В фармокологической отрасли успех импортозамещения в больше степени можно отнести к сфере производства дженериков. Здесь доля отечественных препаратов достигает 50%. Правда, есть один нюанс: крупные зарубежные фармакологические компании в последнее время активно размещают в России свои производственные мощности, строят заводы, либо входят в альянсы с российскими фирмами. Поэтому размер доли отечественного производства дженериков, препаратов госпитального сегмента весьма условен. Тем не менее, рост заметен. Другой вопрос, что изготовление дженериков не является высокодоходной деятельностью.

В чем мы действительно отстаем, так это в собственной разработке и производстве оригинальных (инновационных) лекарственных средств – в том, что наиболее высоко ценится на международном фармацевтическом рынке. Это процесс наукоемкий, длительный, требующий больших интеллектуальных, финансовых и организационных ресурсов. На создание нового фармацевтического препарата надо потратить не один год разработок и лабораторных испытаний и значительные средства. В цене препаратов этой группы очень высока доля интеллектуальной составляющей.

Чтобы развить этот сегмент российского фармацевтического рынка, двумя-тремя годами не обойтись. Поэтому пока, увы, 70% оригинальных препаратов на полках наших аптек – импортного производства. Развивать это направление надо уже потому, что наши оригинальные препараты одной фармокологической группы с иностранными стоят дешевле. Покупатель платит меньше, в том числе, за бренды. Имя стоит дорого. Для того чтобы стать по-настоящему конкурентоспособными, нам надо ориентироваться не столько на российский рынок, сколько на международный, на экспорт. Если наши препараты смогут выйти на рынки Европы, Азии, Латинской Америки, то и инвестиционная привлекательность производящих их компаний станет выше.
Это задача на долгосрочную перспективу, и именно в ней необходимо государственная поддержка. Применять какие-то меры регулирования этого рынка в виде вытеснения зарубежных препаратов на сегодняшний день невозможно. Принято решение отказаться от ряда зарубежных лекарственных препаратов, но оно продиктовано тем, что у нас есть неплохие отечественные аналоги. Отказываться же от всего – особый риск: ряд товаров мы просто не сможем сейчас произвести. Поэтому здесь государству нужен комплексный подход. О регулировании я не говорю, но даже протекционизм должен быть осторожным.

И очень важно установить как для российских, так и для иностранных компаний одинаковые правила игры. Есть неоднократные случаи, когда международные фармацевтические гиганты ведут себя нечестно в конкурентной борьбе в России. Давят своим авторитетом, именем и так далее. Справедливости ради стоит сказать, что и наши компании порой грешат нечистоплотными методами. Должны быть одинаковые правила для всех, одинаковые требования и одинаковая ответственность. 

Павел Кудюкин
российский политик, доцент кафедры теории и практики государственного управления ВШЭ
историк, политолог

Если закон при нарушении правил конкуренции не действует, надо смотреть, почему

В случаях, когда имеет место нечестная конкурентная борьба со стороны западных фирм либо отечественных, надо в первую очередь смотреть: нарушается ли при этом российское законодательство? Если нарушается, то закон должен действовать. Если нет, то надо ставить вопрос: почему? Нет ли там коррупционной составляющей или неэффективности тех структур, которые должны следить за исполнением закона.

Если исполняется, но нечестная игра имеет место быть, то надо уточнять законодательство. Но делать это достаточно аккуратно, потому, что Россия чрезвычайно импортозависимая страна. Поэтому создавать какие-то избыточные препятствия для поступления заграничных товаров исходя из не очень экономических соображений не стоит. Да, иногда принимаются политические решения, но, повторюсь, делать это надо очень аккуратно и с просчетом всех возможных последствий.

Сейчас очередной раз рубль отправился в свободное падение. И говорят, что россиянам волноваться не стоит, так как колебание курса на их доходы и сбережения не отразится. Но это не совсем так. Падение рубля с учетом импортозависимости, естественно, приводит к росту цен. Это, прежде всего, бьет по самым бедным людям. Но с другой стороны, падение курса рубля – это создание преимуществ для отечественного производителя. Он становится более конкурентоспособен, поскольку импорт дорожает, а отечественные товары – нет. Мы это проходили после дефолта 1998 года. Он был чрезвычайно болезненным, но запустил процесс восстановления роста производства, когда вдруг российский производитель вздохнул посвободнее и понял, что он может конкурировать с импортом.

Скоро четыре года, как были введены санкции и контрсанкции, и ожидалось, что это благотворно скажется на импортозамещении. Но не очень оно получается, и это уже вопрос к государственной политике, которая заключается в том, что мы антисанкции ввели, а вы там крутитесь как хотите. Видимо, этого было недостаточно. Как и недостаточно в долгосрочном плане падение курса национальной валюты как средства подстегивания экономики и создания конкурентных преимуществ для внутреннего производителя. К тому же, у него комплектующие, сырьё, оборудование, сервис по его обслуживанию могут быть импортные.

Современная экономика устроена чрезвычайно сложно. В ней присутствует взаимозависимость разных государств, где более слабые экономики сильнее зависимы, чем сильные экономики и гораздо более чувствительны к этим внешним возмущениям. Это объективная реальность, с которой нам нужно считаться, и которую государство может пытаться изменить разумной экономической политикой, во всем комплексе. Это и защита внутреннего рынка, если это необходимо и не нарушает международных обязательств, и поддержка разными методами – фискальными, созданием нормативной базы, целенаправленным созданием каких-то институтов и так далее, чтобы стимулировать развитие внутреннего производства. 

Юрий Савелов
президент Группы Компаний «Сириус», член Президиума Общероссийскй общественной организации малого и среднего предпринимательства «ОПОРА РОССИИ»

Импорт должен поступать на наши прилавки, но без нарушений норм ВТО

В последнее время на прилавках наших магазинов мы видим преобладание российских продуктов: овощной группы, мясомолочной и т.д. В пример можно привести ту же Петелинку. Да, её производство поддерживается государством, но это наш продукт, и цены на него довольно приемлемые.

Чтобы попасть на наш рынок иногда зарубежные товаропроизводители пользуются методами, противоречащими нормам ВТО. Известно, что если производитель что-то вывозит за рубеж, то ему возвращается НДС. Но в одной европейской стране (не буду называть какой) пошли еще дальше. При поставках овощей в Россию они доплачивали своим фермерам. Этого делать по правилам Всемирной торговой организации нельзя, и если о таких вещах узнают, то это влечет наложение санкций в виде штрафов. Но они это делали. И в таких случаях должны работать наши фискальные и антимонопольные органы, а при обнаружении нарушений предъявлять иски на приличные суммы.

Если же говорить о честной конкуренции, то основных методов тут два – это качество и цена. Вот это и есть нормальная конкурентная борьба. Если проводится тендер, в нем участвуют иностранные и наши фирмы, то у них, как правило, цены дороже, но и качество гораздо выше. Если мы запретим участвовать им в этом тендере, значит, мы будем потреблять некачественную продукцию, пусть даже дешевле. Так мы будем топтаться в этой отрасли еще 10 лет, потому, что не будем создавать конкуренцию.

Об импортозамещении мы говорим последние 8-10 лет. На мой взгляд, говорим и действуем не совсем верно. Мы должны не просто замещать то, что завозится из-за рубежа, самое главное, мы должны научиться производить продукцию, которую мы сможем экспортировать.

При вступлении России в ВТО в 2012 году многие экономисты говорили, что цены на продукцию снизятся на 3-5%, но ведь этого не произошло. С тех пор прошло шесть лет, для экономики любой страны, тем более, прогрессирующей, находящейся в санкциях – это очень большой срок. Для нас на мировом рынке все очень быстро меняется. К сожалению, мы не успеваем подстраиваться под действия наших партнеров и новые правила игры.  Хотелось быть хотя бы на полшага впереди этих процессов. Если бы в Правительстве заранее понимали и продумывали наши шаги в ответ на происходящие в мире изменения, то уже давно надо было определить, что продукцию надо готовить сразу на экспорт, а не на внутренний рынок, а потом в течение нескольких лет её совершенствовать.

Когда произошел дефолт 2014 года, мы продали много сельхозтехники за границу, потому, что наши цена и наше качество соответствовали требованиям покупателя. Наш трактор стоил, допустим, 50 тысяч долларов. За эту цену он покупался. Если бы он стоил 150 тысяч, то его бы, конечно, не купили бы. Но мы же не можем всегда занимать только низшую нишу. Нам нужно хотя бы среднюю. Поэтому необходимо изготавливать такие  трактора, которые бы покупались за 150 тысяч долларов. Наш ВПК тоже поднялся, когда рубль ослаб. И когда мы стали предлагать лучшее качество, и к нему обучать экипажи военной техники, американцы тут же засуетились с санкциями.
Ослабление рубля сделало свое дело, но положительные тенденции  в отечественном промышленном секторе надо было поддержать и развить. Что ж мы теперь будем каждые четыре года опускать рубль, чтобы развить экономику? Это глупо. 

Михаил Батин
Руководитель Фонда поддержки научных исследований «Наука за продление жизни»
член Попечительского совета Института исследований старения Бака (Калифорния, США)

Зачастую западные фармкомпании продают у нас лекарства, не прошедшие клинических исследований