Кому нужнее реформы ВУЗа: профессору или администрации? - 04.05.2017

СЛУШАТЬ ЭФИР
(04.05.2017)

Кому нужнее реформы ВУЗа: профессору или администрации? - 04.05.2017

Министр образования Ольга Васильева обозначила в системе высшей школы три ключевые, по ее мнению, проблемы: доступность, практичность и качество. «Неключевые» проблемы отражают заголовки СМИ: «Университетская опричнина», «Ведущим вузам России сократили финансирование на ближайшие три года», «Российские студенты не умеют учиться», «Наступление на вузы продолжается», «Принуждение к бакалавриату», Болонская система в России: движение на болотные огни , «Рособрнадзор: каждый десятый учитель русского языка плохо знает предмет» .

На днях в сети появилось новое открытое письмо к министру образования РФ «Вопрос дня: почему ректор вуза получает 2 млн, а преподаватель — 20 тысяч?». Его автор – преподаватель Ирина Канторович продолжает мысли профессора Веры Афанасьевой из Саратовского госуниверситета. Афанасьева стала широко известна в интернете после публикации статьи «Пять причин, по которым не следует становиться профессором». В открытом письме профессор Афанасьева пришла к выводу, что российское образование находится в удручающем состоянии, и призвала «радикально изменить «Федеральную программу развития российского образования на 2016-2020гг.».

В открытом письме, размещенном на портале Change.org, Ирина Канторович предлагает отменить «кормление» вузовских администраций в виде системы оплаты труда в госучреждениях (НСОТ), которая была введена в 2008г. по всей стране. Автор открытого письма приводит в пример историю бывшего преподавателя Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ» Татьяны Надточиевой. В «МИФИ» выяснилось, что «у ректора и компании зарплата за месяц доходила до 2-2,5 млн руб., у рядовых едва ли 20-25 тыс.руб. У меня на момент ухода ставка была 7 тыс.р., потому я работала только на полставки 3,5 тыс.р, чтобы иметь время где-то что-то еще ухватить».

Похожая ситуация сложилась в Московском институте открытого образования (МИОО). Из письма членов Ученого совета вуза «ЗАКОНИИ» стало известно, что в МИОО «в последнее время увеличился поток приема новых сотрудников, которые в большей своей части не являются профессионалами в области образования». Причина: выделяемые образовательному учреждению бюджетные финансовые средства ректорат, по информации сотрудников, распределяет с учетом деления педагогов на «своих» и «остальных». «Свои» получают госзаказ и учебные часы, так как вузу « важно, чтобы специалист работал на полной ставке». Тем, у кого «мало часов», предложено уволиться.

Случай в МИОО не исключение. Финансовый скандал на фоне увольнений профессуры, связанных с сокращением преподавательской нагрузки в Уральском Федеральном университете докатился до Госдумы. Первому Московскому Государственному медуниверситету имени Сеченова (известному как Первый мед) грозят массовые сокращения на факультете послевузовского образования. Уволить могут примерно две трети его сотрудников, а это 200 человек. Администрация объясняет увольнения «оптимизацией форм обучения». Менее крупные ВУЗы в регионах почти не надеются быть услышанными.

Интернет-кампания «Ликвидируйте механизм присвоения бюджетных средств под маркой экономии!» набрала без малого 47 тыс. подписей. Но дело не только в финансировании. Исходя из опубликованных профессионалами материалов, педагог ВУЗа в условиях реформы высшей школы стоит перед дилемой: либо отчислять реально не успевающих по учебным дисциплинам студентов и тогда остаться без зарплаты и, возможно, без работы вообще; либо закрывать глаза на неизбежные профессиональные огрехи и вседозволенность большинства студентов «платных» отделений, но вынужденно идти на сделку с совестью, обеспечивая «правильную» отчетность , и обманывать себя, выдавая собственные сыроватые, но «обязательные» научные работы за профессиональное совершенствование. Как вернуть былое качество отечественного высшего образования?

Мнения экспертов

Михаил Шахраманьян
Заведующий кафедрой географического образования, инновационных и космических технологий Московского института открытого образования (МИОО), заместитель директора по научной работе НИИ «Аэрокосмос», засл деятель науки РФ, доктор технических наук, профессор, академик РАЕН

Почему реформы ВУЗа для профессуры опасны

В конце 2016 года в Московском институте открытого образования пошла реорганизация, и мою должность и еще ряд должностей решили сократить. ВУЗ, оправдываясь требованием реформы, применил техническую хитрость, чтобы избавиться части кадров.

Чуть более полугода назад по ВУЗу был издан приказ, который с персоналом не обсуждался, и в соответствии с ним прошло изменение штатной структуры. Многие кафедры были сокращены, в том числе моя кафедра – географического образования инновационных и космических технологий. Хотя прием нового преподавательского состава – молодых и порой не особо профессиональных в сфере образования идет, тем не менее, кафедра исчезает.
И вот какая ситуация: в соответствии с уставом МИОО должно собираться заседание Ученого совета раз в два месяца, не реже, на котором должны обсуждаться все направления развития института, идет отчет ректората о проделанном. Больше чем полтора года нет заседаний совета. И мы, сотрудники, находимся в полном неведении, что у нас же происходит.

Более того, по документам с существующим порядком каждый год Московский институт открытого образования выделяет бюджетные средства на так называемые государственные задания, на выполнение работ в интересах города. Это научно-исследовательские работы, повышение квалификации учебно-методическая деятельность, целый ряд позиций есть. Естественно, выделяются городу деньги бюджетные. Но информация о том, какие есть бюджетные направления деятельности, до преподавателей не доводится. Я пытался с января месяца получить эту информацию, - не предоставили.
Кто же тогда выполняет эти исследования по заказу города? В этом и вопрос. Есть такое понятие как индивидуальный план работника (ИПР), каждый преподаватель обязан его иметь. В этот ИПР включается ряд работ, которые определены госзаданием, потому что Московский институт открытого образования является государственным автономным учреждением высшего образования.
И что происходит у нас? К примеру, я не могу получить информацию о тех государственных заданиях, которые даны институту и которые можно посмотреть и сказать: «здесь я могу работать, пожалуйста, посмотрите мое предложение». Утвердить его или не утвердить – другое дело, но я имею право эту информацию получить. А мне ее не дают. Если у меня нет информации, я не могу составить индивидуальный план работника.
А если у меня нет ИПР, это нарушение приказа Министерства образования науки.

Этот приказ от 24 декабря 2014 года №1601 называется «Продолжительность педагогического рабочего дня и учебной нагрузки». Там написано, что «объем учебной нагрузки определяется в трудовом договоре». В моем трудовом договоре объем нагрузки не указан. Да и сам договор получить на руки – большая проблема. Это касается и ряда других сотрудников.

По большому счету, что происходит? Руководство имеет полную информацию о тех государственных заданиях, на которые выделяются бюджетные средства, дает (мое предположение) информацию тем людям, которым считает нужным дать, чтоб у них была полная нагрузка. А тем, кому не считает нужным, оно не дает. И тем самым фактически принуждает к увольнению: «У вас нет нагрузки – увольняйтесь тогда». Такой интересный механизм.

Павел Кудюкин
российский политик, доцент кафедры теории и практики государственного управления ВШЭ
историк, политолог

Когда ректор не зависит от коллектива, он правит как ему угодно

Если мы говорим о реформе высшей школы, то по идее она должна отстаивать интересы студентов и преподавателей. Что делать преподавателям, которые сталкиваются с тем, что им просто режут штатную ставку, или им как штатной единице мягко намекают: «Мало у тебя часов, какая разница, кто тебе их не выделил? Может быть, тебе пора уволиться?»
Сейчас проблем очень много, поскольку так называемой дорожной картой по развитию образования науки поставлена задача к 2018 году, по сравнению с 2012 годом, сократить численность профессорского преподавательского состава примерно на 40%. То есть, получается, для каждых двух из пятерых сократят. Это довольно успешно выполняется, правда, хитрым способом – не людей выгоняют на улицу, а в основном сокращают ставки.
В целом ряде вузов доходит до того, что люди работают на ноль сто двадцать пять тысячных ставки, если ноль пять или ноль шесть – это, считается, повезло. При этом объем нагрузки снижается в гораздо меньшей пропорции, поскольку меняется ее структура. Сейчас во многих вузах, уже не единичный случай, не включают в нагрузку время, необходимое для приема зачетов и экзаменов, резко сокращают время на проверку письменных работ, домашних, контрольных, даже курсовых работ, тем самым ставят преподавателя в весьма тяжелое положение. То есть заставляют его работать немногим меньше, чем раньше на полную ставку, но зарплата явно не соответствует растущей интенсивности труда.
У нас в профсоюзе есть один из лозунгов: «Наши условия труда – это те условия, в которых учатся ваши дети». Это обращено к родителям студентов. При таких условиях очень трудно обеспечивать качество преподавания, о котором много говорят, но которое невозможно обеспечить без нормальных человеческих условий для труда преподавателей. Единственный способ как-то этому противостоять – это самоорганизовываться и сопротивляться, потому что обращения в суд, в инспекцию труда, как правило, особых результатов не дают. В большинстве случаев, говорят: «Это не нарушение ваших прав, это просто трудовой спор, мы этим не занимаемся». Значит, надо создавать формы коллективной самозащиты – это нормальная профсоюзная организация, которая не поддакивает работодателю, а отстаивает интересы своих членов и других работников, прибегая при необходимости к коллективным действиям.
Как-то в интервью СМИ один профессор сказал, что он работает на полставки и платят ему четыре тысячи двести рублей в месяц. Он говорил, что «жить на такие деньги невозможно». Это такой способ выдавливания, то есть «не нравится, уходи сам». Очень часто делают такой намек: «Ты нам больше не нужен, сокращать по закону мы тебя не будем, потому что это слишком дорого, увольняйся сам». Многие по понятным причинам даже на таких условиях продолжают работать, если просто некуда уйти, или, напротив того, есть возможность где-то еще зарабатывать, у нас очень многие преподаватели высшей школы работают не в одном месте, вынуждены это делать. Это не слишком хорошо сказывается на качестве образования.
Руководство Министерства, скажем так, это не волнует, оно говорит: «ВУЗы у нас – автономные организации. Мы не вмешиваемся в деятельность ректоратов и не имеем права по трудовому кодексу вмешиваться, они в своем праве». Поскольку сами преподаватели, которых это волнует и возмущает, не организованы, то реакция ограничивается тем, что они бухтят между собой, и то с оглядкой, а вдруг услышит кто-нибудь и передаст ректору, что мы этим недовольны. И все, этим борьба за права ограничивается.
Проблема в том, что вузы теряют реальное самоуправление, потому что сейчас все больше количество вузов живет по новым уставам, которые утверждаются учредителями, чаще всего это Минобрнауки, либо для ведомственных некоторых вузов – свои профильные ведомства, там отменяется выборный сектор. Ректоры перестают зависеть от трудового коллектива, который их больше не выбирает. Ректор назначается прямо либо косвенно, Ученый совет голосует за несколько кандидатур, а потом учредитель из этих кандидатур выбирает кого-то одного и назначает. Когда ректор не зависит от коллектива, он может делать все, что угодно. Он и делает. А трудовая инспекция на это скажет: «Извините, здесь нет нарушений трудового законодательства, тут нет предмета нашей деятельности».

Артем Хромов
председатель Российского студенческого союза, Уполномоченный по правам студентов в РФ

Кривизна исполнения реформы высшей школы ведет к выдавливанию профессуры из отрасли

Когда мы защищаем права студентов, то видим, что огромное количество преподавателей еще больше требует защиты их прав. Бывает, преподаватели вынуждены, будучи кандидатами наук, профессорами, преподавать студентам за 20-30 тысяч рублей в месяц. Как могут относиться к своей работе и к студентам, к результатам своей деятельности?
Хотя, думаю, не совсем корректно говорить, что кто-то больше нуждается в защите, а кто-то меньше, уровень и сущность вопросов совершенно разные. Если мы говорим о конфликте потенциальном и возможном между преподавателями и студентами, то действительно такие проблемы существуют. Нужно сказать, что бывают и студенты, которые пытаются дать взятку, и они абсолютно незаконно поступают, такие случаи есть и даже видеоролики различные. Все-таки много преподавателей, у которых низкая зарплата, просто-напросто вынуждают и требуют студентов давать им взятки.

А если говорить в целом про то, что у нас профессорско-преподавательский состав обделен вниманием государства, то это правда. И, несмотря на то, что сейчас выполняются майские указы президента, зачастую они делаются очень криво, когда спускают определенный указ к органам власти.
Но майские указы президента – это предвыборные указы. Это предвыборные обещания, следующий избирательный цикл. Получается, они должны быть выполнены к концу срока президента. Поэтому они будут выполняться еще год. Но многие университеты «проводят реформу» следующим образом: просто увольняя преподавателей и перераспределяя нагрузку, перераспределяя финансовые средства. Скоро вступит определенный проект документов в силу, согласно которому предполагается, что максимальное количество студентов, которые могут учиться у педагога, увеличивается с двадцати пяти до тридцати человек. Получается, что нагрузка на преподавателя увеличивается, а зарплата не растет.

04.05.2017

в избранное

Добавление комментария

(Добавить через форум)

Министр образования Ольга Васильева обозначила в системе высшей школы три ключевые, по ее мнению, проблемы: доступность, практичность и качество. «Неключевые» проблемы отражают заголовки СМИ: «Университетская опричнина», «Ведущим вузам России сократили финансирование на ближайшие три года», «Российские студенты не умеют учиться», «Наступление на вузы продолжается», «Принуждение к бакалавриату», Болонская система в России: движение на болотные огни , «Рособрнадзор: каждый десятый учитель русского языка плохо знает предмет» .

На днях в сети появилось новое открытое письмо к министру образования РФ «Вопрос дня: почему ректор вуза получает 2 млн, а преподаватель — 20 тысяч?». Его автор – преподаватель Ирина Канторович продолжает мысли профессора Веры Афанасьевой из Саратовского госуниверситета. Афанасьева стала широко известна в интернете после публикации статьи «Пять причин, по которым не следует становиться профессором». В открытом письме профессор Афанасьева пришла к выводу, что российское образование находится в удручающем состоянии, и призвала «радикально изменить «Федеральную программу развития российского образования на 2016-2020гг.».

В открытом письме, размещенном на портале Change.org, Ирина Канторович предлагает отменить «кормление» вузовских администраций в виде системы оплаты труда в госучреждениях (НСОТ), которая была введена в 2008г. по всей стране. Автор открытого письма приводит в пример историю бывшего преподавателя Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ» Татьяны Надточиевой. В «МИФИ» выяснилось, что «у ректора и компании зарплата за месяц доходила до 2-2,5 млн руб., у рядовых едва ли 20-25 тыс.руб. У меня на момент ухода ставка была 7 тыс.р., потому я работала только на полставки 3,5 тыс.р, чтобы иметь время где-то что-то еще ухватить».

Похожая ситуация сложилась в Московском институте открытого образования (МИОО). Из письма членов Ученого совета вуза «ЗАКОНИИ» стало известно, что в МИОО «в последнее время увеличился поток приема новых сотрудников, которые в большей своей части не являются профессионалами в области образования». Причина: выделяемые образовательному учреждению бюджетные финансовые средства ректорат, по информации сотрудников, распределяет с учетом деления педагогов на «своих» и «остальных». «Свои» получают госзаказ и учебные часы, так как вузу « важно, чтобы специалист работал на полной ставке». Тем, у кого «мало часов», предложено уволиться.

Случай в МИОО не исключение. Финансовый скандал на фоне увольнений профессуры, связанных с сокращением преподавательской нагрузки в Уральском Федеральном университете докатился до Госдумы. Первому Московскому Государственному медуниверситету имени Сеченова (известному как Первый мед) грозят массовые сокращения на факультете послевузовского образования. Уволить могут примерно две трети его сотрудников, а это 200 человек. Администрация объясняет увольнения «оптимизацией форм обучения». Менее крупные ВУЗы в регионах почти не надеются быть услышанными.

Интернет-кампания «Ликвидируйте механизм присвоения бюджетных средств под маркой экономии!» набрала без малого 47 тыс. подписей. Но дело не только в финансировании. Исходя из опубликованных профессионалами материалов, педагог ВУЗа в условиях реформы высшей школы стоит перед дилемой: либо отчислять реально не успевающих по учебным дисциплинам студентов и тогда остаться без зарплаты и, возможно, без работы вообще; либо закрывать глаза на неизбежные профессиональные огрехи и вседозволенность большинства студентов «платных» отделений, но вынужденно идти на сделку с совестью, обеспечивая «правильную» отчетность , и обманывать себя, выдавая собственные сыроватые, но «обязательные» научные работы за профессиональное совершенствование. Как вернуть былое качество отечественного высшего образования?
Написал П. В. (аdmin) 02.05.2017 21:08
Цитата:
Сообщение от аdmin ►
Как вернуть былое качество отечественного высшего образования?

А может хватит изобретать велосипеды?
Былое качество, в первую очередь, было обусловлено существовавшей системой образования - как среднего, так и высшего.
Ну, поэкспериментировали с "рыночными отношениями" в системе образования. Ну, признали эксперимент неудачным. Так может закончить эксперименты и вернуться к классике? Пока еще не наступило "окончательно поздно" и еще жива советская профессура (дай Бог им еще здоровья и терпения)...
Написал Необязательно Игорь (Vesh-a-Too) 04.05.2017 15:03
Аудиозапись радиоэфира
Написал П. В. (аdmin) 04.05.2017 17:24
В конце 2016 года в Московском институте открытого образования пошла реорганизация, и мою должность и еще ряд должностей решили сократить. ВУЗ, оправдываясь требованием реформы, применил техническую хитрость, чтобы избавиться части кадров.

Чуть более полугода назад по ВУЗу *был издан приказ, который с персоналом не обсуждался, и в соответствии с ним прошло изменение штатной структуры. Многие кафедры были сокращены, в том числе моя кафедра – географического образования *инновационных и космических технологий. Хотя прием нового преподавательского состава – молодых *и порой не особо профессиональных в сфере образования идет, тем не менее, кафедра исчезает.

И вот какая ситуация: в соответствии с уставом МИОО должно собираться заседание Ученого совета раз в два месяца, не реже, на котором должны обсуждаться все направления развития института, идет отчет ректората о проделанном. Больше чем полтора года нет заседаний совета. И мы, сотрудники, находимся в полном неведении, что у нас же происходит.

Более того, по документам с существующим порядком каждый год Московский институт открытого образования выделяет бюджетные средства на так называемые государственные задания, на выполнение работ в интересах города. Это научно-исследовательские работы, повышение квалификации учебно-методическая деятельность, целый ряд позиций есть. Естественно, выделяются городу деньги бюджетные. Но информация о том, какие есть бюджетные направления деятельности, до преподавателей не доводится. Я пытался с января месяца получить эту информацию, - не *предоставили.

Кто же тогда выполняет эти исследования по заказу города? В этом и вопрос. Есть такое понятие как индивидуальный план работника (ИПР), каждый преподаватель обязан его иметь. В этот ИПР включается ряд работ, которые определены госзаданием, потому что Московский институт открытого образования является государственным автономным учреждением высшего образования.

И что происходит у нас? К примеру, я не могу получить информацию о тех государственных заданиях, которые даны институту и которые можно посмотреть и сказать: «здесь я могу работать, пожалуйста, посмотрите мое предложение». Утвердить его или не утвердить – другое дело, но я имею право эту информацию получить. *А мне ее не дают. Если у меня нет информации, я не могу составить индивидуальный план работника.

А если у меня нет ИПР, это нарушение приказа Министерства образования науки.

Этот приказ от 24 декабря 2014 года №1601 называется «Продолжительность педагогического рабочего дня и учебной нагрузки». Там написано, что «объем учебной нагрузки определяется в трудовом договоре». В моем трудовом договоре *объем нагрузки не указан. Да и сам договор получить на руки – большая проблема. Это касается и ряда других сотрудников.

По большому счету, что происходит? Руководство имеет полную информацию о тех государственных заданиях, на которые выделяются бюджетные средства, дает (мое предположение) информацию тем людям, которым считает нужным дать, чтоб у них была полная нагрузка. А тем, кому не считает нужным, оно не дает. И тем самым фактически принуждает к увольнению: «У вас нет нагрузки – увольняйтесь тогда». Такой интересный механизм.

Дальше...
Написал Шахраманьян Михаил (Михаил Шахраманьян) 01.06.2017 22:43
Если *мы говорим о реформе высшей школы, то по идее она должна отстаивать интересы студентов и преподавателей. Что делать преподавателям, которые сталкиваются с тем, что им просто режут штатную ставку, или им как штатной единице мягко намекают: «Мало у тебя часов, какая разница, кто тебе их не выделил? Может быть, тебе пора уволиться?»

Сейчас проблем очень много, поскольку так называемой дорожной картой по развитию образования науки поставлена задача *к 2018 году, по сравнению с 2012 годом, сократить численность профессорского преподавательского состава примерно на 40%. То есть, получается, для каждых двух из пятерых сократят. *Это довольно успешно выполняется, правда, хитрым способом – не людей выгоняют на улицу, а в основном сокращают ставки.

В целом ряде вузов доходит до того, что люди работают на ноль сто двадцать пять тысячных ставки, если ноль пять или ноль шесть – это, считается, повезло. При этом объем нагрузки снижается в гораздо меньшей пропорции, поскольку меняется ее структура. Сейчас во многих вузах, уже не единичный случай, не включают в нагрузку время, необходимое для приема зачетов и экзаменов, резко сокращают время на проверку письменных работ, домашних, контрольных, даже курсовых работ, тем самым ставят преподавателя в весьма тяжелое положение. То есть заставляют его работать немногим меньше, чем раньше на полную ставку, но зарплата явно не соответствует растущей интенсивности труда.

У нас в профсоюзе есть один из лозунгов: «Наши условия труда – это те условия, в которых учатся ваши дети». Это обращено к родителям студентов. При таких условиях очень трудно обеспечивать качество преподавания, о котором много говорят, но которое невозможно обеспечить без нормальных человеческих условий для труда преподавателей. Единственный способ как-то этому противостоять – это самоорганизовываться и сопротивляться, потому что обращения в суд, в инспекцию труда, как правило, особых результатов не дают. В большинстве случаев, говорят: «Это не нарушение ваших прав, это просто трудовой спор, мы этим не занимаемся». Значит, надо создавать формы коллективной самозащиты – это нормальная профсоюзная организация, которая не поддакивает работодателю, а отстаивает интересы своих членов и других работников, прибегая при необходимости к коллективным действиям.

Как-то в интервью СМИ один профессор сказал, что он работает на полставки и платят ему четыре тысячи двести рублей в месяц. Он говорил, что «жить на такие деньги невозможно». Это такой способ выдавливания, то есть «не нравится, уходи сам». *Очень часто делают такой намек: «Ты нам больше не нужен, сокращать по закону мы тебя не будем, потому что это слишком дорого, увольняйся сам». Многие по понятным причинам даже на таких условиях продолжают работать, если просто некуда уйти, или, напротив того, есть возможность где-то еще зарабатывать, у нас очень многие преподаватели высшей школы работают не в одном месте, вынуждены это делать. Это не слишком хорошо сказывается на качестве образования.

Руководство Министерства, скажем так, это не волнует, оно говорит: «ВУЗы у нас – автономные организации. Мы не вмешиваемся в деятельность ректоратов *и не имеем права по трудовому кодексу вмешиваться, они в своем праве». Поскольку сами преподаватели, которых это волнует и возмущает, не организованы, то реакция ограничивается тем, что они бухтят между собой, и то с оглядкой, а вдруг услышит кто-нибудь и передаст ректору, что мы этим недовольны. И все, этим борьба за права ограничивается.

Проблема в том, что вузы теряют реальное самоуправление, потому что сейчас все больше количество вузов живет по новым уставам, которые утверждаются учредителями, чаще всего это Минобрнауки, либо для ведомственных некоторых вузов – свои профильные ведомства, там отменяется выборный сектор. Ректоры перестают зависеть от трудового коллектива, который их больше не выбирает. Ректор назначается прямо либо косвенно, Ученый совет голосует за несколько кандидатур, а потом учредитель из этих кандидатур выбирает кого-то одного и назначает. Когда ректор не зависит от коллектива, он может делать все, что угодно. Он и делает. А трудовая инспекция на это скажет: «Извините, здесь нет нарушений трудового законодательства, тут нет предмета нашей деятельности».

*

*

*

Дальше...
Написал Кудюкин Павел (Павел Кудюкин) 01.06.2017 23:23
Когда мы защищаем права студентов, то видим, что огромное количество преподавателей еще больше требует защиты их прав. *Бывает, *преподаватели вынуждены, будучи кандидатами наук, профессорами, преподавать студентам за 20-30 тысяч рублей в месяц. Как могут относиться к своей работе и к студентам, к результатам своей деятельности?

Хотя, думаю, *не совсем корректно говорить, что кто-то больше нуждается в защите, а кто-то меньше, уровень и сущность вопросов совершенно разные. Если мы говорим о конфликте потенциальном и возможном между преподавателями и студентами, то действительно такие проблемы существуют. Нужно сказать, что бывают и студенты, которые пытаются дать взятку, и они абсолютно незаконно поступают, такие случаи есть и даже видеоролики различные. Все-таки много преподавателей, у которых низкая зарплата, просто-напросто вынуждают и требуют студентов давать им взятки.

А если говорить в целом про то, что у нас профессорско-преподавательский состав обделен вниманием государства, то это правда. И, *несмотря на то, что сейчас выполняются майские указы президента, зачастую они делаются очень криво, когда спускают определенный указ к органам власти.

Но майские указы президента – это предвыборные указы. Это предвыборные обещания, следующий избирательный цикл. Получается, они должны быть выполнены к концу срока президента. Поэтому они будут выполняться еще год. Но многие университеты «проводят реформу» следующим образом: просто увольняя преподавателей и перераспределяя нагрузку, перераспределяя финансовые средства. Скоро вступит определенный проект документов в силу, согласно которому предполагается, что максимальное количество студентов, которые могут учиться у педагога, увеличивается с двадцати пяти до тридцати человек. Получается, что нагрузка на преподавателя увеличивается, а зарплата не растет.

*

Дальше...
Написал Хромов Артем (ahromov) 02.06.2017 00:12

ТЕМА НЕДЕЛИ ОСНОВАНИЯ ДЛЯ НЕДОВЕРИЯ

Принцип «нет оснований не доверять» свидетелю традиционно жестко критикуется юридическим сообществом. Возникло такое отношение не на пустом месте. Многолетняя практика, когда, например, показания свидетеля...