«Наденьте на него что-нибудь поприличнее…»

«Наденьте на него что-нибудь поприличнее…»

Именно такие или похожие слова должны были быть произнесены следователем Лагойко, расследующим уголовное дело о ДТП под Подольском, когда он давал команду на доставку задержанного водителя «Камаза» в суд, считает защита Грачьи Арутюняна.

Вся Россия, а затем и весь мир, видели, как обвиняемый в ДТП под Подольском водитель – гражданин Армении Грачья Арутюнян был доставлен в Тверской суд столицы в женском цветастом халате и пляжных тапочках.

Да, произошла трагедия, погибли люди. Водитель Арутюнян признал свою вину и дает подробные показания следователю. Не вдаваясь в обстоятельства ДТП и не оценивая степень вины, хотелось бы понять вот что: оправдано ли унижение человеческого достоинства обвиняемого тяжестью последствий совершенного им преступления.

Не хочется сравнивать несравнимые вещи, но, когда весь мир видел в суде норвежского стрелка Брейвика, умышленно и хладнокровно расстрелявшего десятки молодых людей из автоматической винтовки, тот выглядел элегантным в костюме и галстуке, а на его физиономии была улыбка. Вопрос, которым задавались граждане сытой Норвегии и Европы: «как же этот  симпатяшка да совершил такое…?»

В России водителя-мигранта, приехавшего заработать на памятник умершему год назад сыну, привезли в суд, выведя из искусственной комы, не дав возможности побриться да еще в дамском халате. Что сказать, видок неприглядный. Поэтому не удивительно, что вопросом, которым озадачился российский зритель, был «Доколе эти… (нецензурно) будут тут у нас гоняться за длинным рублем?»

Соотечественников Арутюняна возмутило такое отношение: никто не говорит, что человек, совершивший преступление, должен быть оправдан или его наказание должно быть мягким. Возмутило другое. Зачем унижать-то мужчину, обряжая в женские тряпки?

На мой вопрос следователю «Зачем же Вы его в халате…?», тот со скрежетом зубовным ответил: «Вы мне про халат тут не говорите, он у вас 18 человек убил!». Только оправдано ли унижение достоинства личности обвиняемого тяжестью совершенного им преступления? И насколько оправдано? Можно ли вместо халата использовать смолу и пух? А если, например, иностранного шпиона замотать в его национальный флаг и выставить перед СМИ? Или вообще не давать никакой одежды, раз уж ее на преступнике не оказалось в момент задержания? Какие законодательные нормы должны это регулировать? А сейчас какой закон регулирует этот процесс? Попробуем разобраться.

Итак, что касается событий с участием Грачьи Арутюняна.

Установлено, что в день ДТП, 13 июля 2013 года, Арутюнян был доставлен с места аварии в ГКБ им. С.П. Боткина города Москвы с телесными повреждениями.

14 июля 2013 года следователь Лагойко, находясь в ГКБ им. С.П. Боткина города Москвы, в соответствии со ст.ст.91 и 92 УПК РФ, составил протокол задержания.

15 июля 2013 года следователь Лагойко, находясь уже в ГКБ №20 города Москвы (ИВС №2 ГУ МВД России по городу Москве), допросил Арутюняна в качестве подозреваемого по уголовному делу. В этот же день, 15 июля 2013 года, в том же ГКБ №20 города Москвы предъявил Арутюняну постановление о привлечении его в качестве обвиняемого и допросил его уже в этом статусе.

А еще 15 июля 2013 года в Тверском районном суде города Москвы состоялось судебное заседание по рассмотрению ходатайства следователя Лагойко С.О. о заключении Арутюняна под стражу. На судебное заседание Арутюнян, который являлся уже обвиняемым по данному уголовному делу и был задержан в порядке ст.ст.91, 92 УПК РФ, был доставлен из ГКБ №20 города Москвы в женском халате и сланцах на ногах. При этом в зале суда, куда доставили Арутюняна в таком виде, находились сотрудники многочисленных печатных изданий и телевидения.

Мгновенно видеозаписи и фотографии Арутюняна в этом немыслимом наряде были растиражированы многочисленными российскими и иностранными информационными агентствами. В связи с этим фактом адвокатом Арутюняна была подана жалоба на имя начальника ГУ МВД России по городу Москве. На жалобу пришел такой ответ:

  • Арутюнян Г.О. 14 июля 2013 года был переведен из ГКБ им. С.П. Боткина в ГКБ №20 города Москвы для проведения медицинского освидетельствования;

  • при помещении в ГКБ №20 Арутюнян находился без верхней одежды и нижнего белья, обмотанный простыней, при этом Арутюнян обратился к сотрудникам спецотделения при ГКБ №20 с просьбой связаться с его братом, о чем был проинформирован следователь Лагойко С.О.;

  • 15 июля 2013 года в ходе предъявления Арутюняну Г.О. обвинения администрацией спецотделения при ГКБ №20 было обращено внимание следователя Лагойко С.О. на отсутствие у Арутюняна Г.О. какой-либо одежды;

  • в период содержания Арутюняна Г.О. в спецотделении при ГКБ №20 вещевые или продуктовые передачи последнему не поступали.

Получается, следователь знал, что у обвиняемого из одежды была лишь больничная простыня, но… ему было все равно, в чем задержанный поедет в суд?

Как отмечается некоторыми учеными-правоведами, «столь значительное внимание, уделяемое задержанию подозреваемого, не случайно. Эта деятельность протекает в условиях повышенной конфликтности, противостояния. Преодолевая сопротивление, сотрудники правоохранительных органов нередко превышают установленные законом допустимые пределы применения принуждения. Это порождает многочисленные ошибки и нарушения.

Для естественно-правовых теорий характерно придание понятию свободы абсолютного значения, и факт каждого ее ущемления со стороны власти рассматривается в качестве беззакония. Объяснение задержания как формы ущемления свободы личности его необходимостью практически ничего не изменяет в подходе к понятию принуждения, поскольку подразумевается не закономерная необходимость задержания, а субъективная потребность достижения конкретной цели. Однако никакая цель не может быть противопоставлена праву свободы, если оно носит абсолютный характер. Следовательно, соотношение права власти и права свободы в отношениях, возникающих в процессе задержания, нельзя рассматривать с точки зрения некой относительной необходимости ущемления абсолютных прав личности. Такая мысль находила отражение в трудах ведущих русских правоведов еще в начале 20-го века.

Отдельная личность является участником сложного комплекса общественных отношений, и каждое ущемление ее прав деформирует правоотношения, затрагивая интересы всего общества. Кроме индивидуального, в этом случае наносится и социальный ущерб.

Законодатель строго определяет обстоятельства, по которым возможно ущемление прав личности, причинение ей личного ущерба, не причиняя ущерб ценности правосудия и социальным отношениям в целом». (Веретенников И.А. «Задержание подозреваемого как комплексный правовой институт»).

Предполагая, что в бездействии следователя, который являлся единственным должностным лицом, имеющим полномочия на  принятие решений в отношении задержанного, все-таки есть нарушения, адвокатами Арутюняна была подана еще одна жалоба – в Главное следственное управление ГУ МВД по городу Москве.

В этот раз ответ был следующим: в жалобе отказать, так как «В соответствии со ст.38 УПК РФ, в полномочия следователя не входит обеспечение лиц задержанных или содержащихся под стражей носильными вещами и продуктами питания. В своей деятельности следователь руководствуется уголовно-процессуальным законодательством РФ. Требования Федерального закона №103-ФЗ от 15.07.1995 года «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» распространяется на сотрудников системы исполнения наказаний. Каких-либо препятствий для обеспечения Арутюняна Г.О. предметами одежды либо продуктами питания со стороны следователя не совершалось.»

Давайте разбираться дальше.

В соответствии со ст.95 УПК РФ, порядок и условия содержания подозреваемых под стражей определяются федеральным законом.

Федеральным законом от 15 июля 1995 года №103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» урегулирован порядок и определены условия содержания под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, гарантии их прав и законных интересов. Так, согласно ст.1, этот Федеральный закон регулирует порядок и определяет условия содержания под стражей, гарантии прав и законных интересов лиц, которые в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации задержаны по подозрению в совершении преступления, а также лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Арутюнян Г.О. был задержан в соответствии со ст.ст.91,92 УПК РФ по подозрению в совершении преступления, о чем и был составлен протокол задержания, который, согласно ст.5 Федерального закона №103-ФЗ, является основанием содержания Арутюняна Г.О. под стражей. Значит, условия его содержания под стражей, гарантии соблюдения его прав и законных интересов определяются и регулируются этим же Федеральным законом. Другого-то нет! Не сам же задержанный себя лишил свободы на время? Это сделал следователь, ограничив права задержанного на свободу, но вместе с тем приняв на себя обязанность по соблюдению основных прав человека.

В соответствии с п.9 ст.17 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», подозреваемые и обвиняемые имеют право, в том числе получать бесплатное питание, материально-бытовое и медико-санитарное обеспечение, в том числе в период участия их в следственных действиях и судебных заседаниях. Спрашивается: если медицинское обеспечение следователем не оставлено было без внимания (в больнице Арутюнян все-таки оказался), то почему его право на материально-бытовое обеспечение – вне компетенции следователя?

Согласно ст.9 УПК РФ, в ходе уголовного судопроизводства запрещается, среди прочего, обращение, унижающее человеческое достоинство участника уголовного судопроизводства.

В соответствии со ст.11 УПК РФ, следователь обязан разъяснять подозреваемому, обвиняемому их права, обязанности и обеспечивать возможность осуществления этих прав.

Однако, в нарушение данных требований УПК РФ, следователь Лагойко допустил бездействие, а именно:

  • не обеспечил находящемуся под стражей Арутюняну Г.О. возможность осуществить свои, предусмотренные ст. 17 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», права на материально-бытовое и медико-санитарное обеспечение, в том числе в период его участия в следственных действиях и судебных заседаниях, а именно не обеспечил Арутюняна Г.О. какой-нибудь мужской одеждой и обувью;

  • несмотря на указания администрации спецотделения ГКБ№20 Москвы об отсутствии одежды у задержанного Арутюняна Г.О., не принял мер к поиску его родственников, лишив его не только возможности получить от них хоть какую-то одежду, но и самой возможности известить родственников о факте задержания Арутюняна и месте его содержания, чем также нарушил требования ст.96 УПК РФ;

  • будучи проинформированным об отсутствии у задержанного Арутюняна Г.О. одежды и невозможности ее получить от родственников, которые по вине следователя Лагойко С.О. не были извещены о задержании Арутюняна Г.О., а также будучи проинформированным о присутствии в зале судебного заседания представителей средств массовой информации в условиях резонанса уголовного дела, следователь Лагойко не принял мер к обеспечению задержанного хоть какой-нибудь мужской одеждой и обувью (нарушение ст.9, 11 УПК РФ).

«А что, по Вашему, должен был сделать следователь? – говорят мне коллеги и оппоненты. - Снять с себя рубашку и дать этому ….?»

Отвечаю. Следователь мог сказать: «Наденьте на него что-нибудь поприличнее!». Думаю, что в больнице наверняка нашлась бы мужская одежда. Хотя бы мужская больничная пижама.

Учитывая, что ни прокуратура, ни МВД не видят в бездействии следователя ничего незаконного, а уж закон о содержании под стражей, в их понимании, написан только для сотрудников ФСИН (с чего бы?), следовательно, либо суд должен установить, имелось ли нарушение закона, либо нужно менять закон и черным по белому писать: «Должностное лицо, осуществившее задержание подозреваемого, обязано обеспечить его одеждой, водой, пищей и медицинским обслуживанием на период задержания до принятия решения о заключении под стражу судом». В противном случае выходит, что права задержанного задекларированы на бумаге, а для их реализации ни для кого не прописаны обязанности. Значит, кое-кто на Западе не так уж и не прав, говоря, что у нас кое-где и кое в чем не гарантируются права человека?

 

P.S. Жалоба на бездействие следователя подана адвокатами Арутюняна в Тверской суд города Москвы и будет рассмотрена в ближайшее время.

 

31.10.2013

Рубен Маркарьян, адвокат, кандидат юридических наук

 в избранное

Похожие статьи

Контрабанда образцов дикой природы: объект и понятие предмета преступления
Временное отстранение от должности
«Беловоротничковая» преступность
О несоответствии Конституции РФ статей 20 и 21 Закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений»
Сделка с правосудием (Отечественный опыт)
В борьбе за непредвзятость присяжных
Разумно ли отказываться от суда присяжных?
Правовые мифы и их значение
Очная ставка
Фокусы в суде

Добавление комментария

(Добавить через форум)

Комментарии

  • А если обвиняемый будет перечислен за судом, то получается суд будет виноват в том, что подсудимого по каким то причинам в трусах привезли из СИЗО на суд?

    Я знаю примеры когда подсудимый отказывался вообще выходить из камеры, не то чтобы поприличней одеться. Одного так в одних трусах четыре конвоира за руки и за ноги по лестнице тащили в зал судебного заседания на оглашения приговора.
    Написал большой 19.04.2014 18:16
  • Уважаемый Олег , Вы внимательно прочли статью? Адвокаты-то как раз что-то делают, для борьбы с пробелом в законе. Мне лично кажется, что нужно внести изменения в закон (УПК), раз уж следствие не видит нарушений в том, что они сделали, приведя обвиняемого в суд в халатике с дамского плеча. Черным по белому надо написать - не приводить обвиняемого в халатике (равно, как и в другой одежде, не предназначенной для похода в суд). Или ничего не вносить в закон, ибо следователь не прав, так как, на мой взгляд, там все понятно написано - кто отвечает за обеспечение задержанного водой, едой, мед обслуживанием и одеждой. Не адвокаты, не родственники и не посольство. Это очевидно. Отвечает должностное лицо, осуществившее задержание. Представьте на минутку, что было бы, если бы следователь задержал подозреваемого и не дал возможности оказать ему мед помощи (при том, что у того, например, были травмы, опасные для жизни.) В одном и том же законе написано про мед помощь и одежду, кстати. И , например, подозреваемый от этого бы скончался. Кто бы отвечал? Родственники? Посольство? Адвокаты? Кто?
    Написал Маркарьян Рубен (Рубен Маркарьян) 12.11.2013 16:47
  • Хочу спросить Вас: А почему великодушные адвокаты нерадивого водителя тогда молчат?Почему они не принимают мер по необходимому перечисленному Вами обеспечению подследственного.У защитников прав намного больше и сил и средств (методов) для борьбы с этим пробелом в законодательстве РФ.как они могли такое допустить?
    Написал Олежик (Олежик) 05.11.2013 16:54
ТЕМА НЕДЕЛИ ОСНОВАНИЯ ДЛЯ НЕДОВЕРИЯ
Принцип «нет оснований не доверять» свидетелю традиционно жестко критикуется юридическим сообществом. Возникло такое отношение не на пустом месте. Многолетняя практика, когда, например, показания свидетеля...

Популярное
Новое